В паузах между танцевальными номерами «группировка» исполнила композиции «Аквариума»: «Мозговые рыбаки», «Мужской блюз» и что то ещё. В финале концерта вошедший в раж Майк в сопровождении Гребенщикова, Гаккеля, Фана и барабанщика Жени Губермана выдал медитативную версию битловского Drive My Car и заводной стандарт Roll Over Beethoven.

«Мы представляли собой весьма нестройный и неритмичный оркестр, – признавался Гаккель. – И хотя всё это выглядело немного нелепо, нам всегда было весело. Репетиции подобных выступлений часто проходили у меня дома: выстраивалась программа из любимых песен, которые все давно знают, и предполагалось, что этого достаточно для того, чтобы их играть. Но на самом то деле это был настоящий панк рок, когда весьма сложные песни наших любимых групп упрощались до трёх аккордов и игрались простым чёсом».

Следующее выступление ансамбля состоялось на примате ЛГУ, где недавно учился Гребенщиков. Того, что случилось там, я не видел, но Науменко называл это позднее «актом перфектного раздолбайства».

«Борис и Майк смотрелись вызывающе, – сообщал читателям реанимированный журнал “Рокси”. – Последний пребывал в образе андрогина: общий экстерьер плюс накрашенные глаза в сочетании с синей психоделической робой придавали Науменко несомненный шарм. А Гребенщиков, наоборот, был силён и огромен, и были у него рваные джинсы и жёлтые носки, что давало повод думать о возвращении незабвенных 67–69 годов».

Слушатели студенты оцепенели, наблюдая за дерзким поведением «икон нового стиля». В самый разгар оргии в аудиторию заглянул ректор и поинтересовался у орущих музыкантов: «Извините, я вам не мешаю?»

После того как «Аквариум» выперли с примата, Гребенщиков инициировал фестиваль акустического рока, который состоялся прямо на поляне, в трёхстах метрах от здания родного факультета.

«Атмосфера была волшебная, – вспоминала спустя много лет Оля Липовская. – С одной стороны – центр Питера и дикое место прямо за Смольным, где сложно было представить, что за этими стенами шумит город. А с другой стороны – светит солнышко, река Нева, все друг друга знают, расслабленно сидят на травке и слушают музыку».

Первым выступал «Аквариум», а в качестве гитариста им подыгрывал Миша Науменко. В финале музыканты исполнили хитовый «Блюз НТР» и новую композицию про летающую тарелку. Перед тем как начать играть, Боб внезапно спросил у Майка: «Посмотри, не летит ещё?» Майк задрал голову к небу, повертел ею туда сюда и задумчиво ответил: «Не, пока не видать». Вокалист «Аквариума» взял первый аккорд и уверенным голосом заявил: «Я думаю, скоро уже прилетит». И все вокруг понимающе закивали.

Затем Гребенщиков анонсировал выход Майка. Будущий создатель «Зоопарка» с нарочитой небрежностью ударил по струнам и, издав сатанинский рык, начал петь про плотские утехи и «трах трах трах в твоих глазах». Можно предположить, что на фоне медитативного «Аквариума» это сексистское выступление стало для многих неожиданностью и культурным шоком.

А уже через пару недель Борис и Майк замахнулись на совместную запись – с продуманной драматургией, аранжировками и оригинальным оформлением. Назвать альбом они решили вполне в духе времени: «Все братья – сёстры».

«Мы с Борей тогда много шлялись по городу, ничего не делали и валяли дурака, – признавался Майк. – Гребенщиков недавно женился, у него Наташа лежала в роддоме, и делать было совершенно нечего. И как то раз Боря предложил: “Давай запишем альбом: половина твоих вещей, половина моих”. За университетом был садик, а рядом общежитие, где жила и подрабатывала дворником наша знакомая Оля Аксянова.