щурится.

Пушкина. Ты не спишь? Одна? Пушкин дома?

Гончарова. Он приехал совсем больной, лег, просил его не беспокоить.

Пушкина. Ах, бедный! Да  немудрено,  буря-то  какая,  господи!  Нас  засекло

     снегом.

Гончарова. С кем ты приехала?

Пушкина. Меня проводил Дантес. Ну что ты так смотришь?

Гончарова. Значит, ты все-таки хочешь беды?

Пушкина. Ах, ради всего святого, без нотаций.

Гончарова. Таша, что ты делаешь? Зачем ты напрашиваешься на несчастье?

Пушкина. Ah, mon Dieu! [Ах, боже мой! (фр.)] Азя, это смешно. Ну что  худого

     в том, что beau frere [зять (фр.)] меня проводил?

             Гончарова подает письмо Пушкиной. Пушкина читает.

     (Шепчет.) Он не видел?

Гончарова. Бог спас. Никита хотел подать.

Пушкина. Ах, старый дуралей! (Бросает письмо в камин.) Несносные  люди!  Кто

     это делает?

Гончарова. Это тебе не поможет. Сгорит это, но завтра придет другое. Он  все

     равно узнает.

Пушкина. Я не отвечаю за анонимные наветы. Он поймет, что все это неправда.

Гончарова. Зачем же ты мне-то говоришь так? Нас никто не слышит.

Пушкина. Ну, хорошо, хорошо. Я сознаюсь, я точно виделась с ним один  раз  у

     Идалии, но это вышло нечаянно. Я и не подозревала, что он придет туда.

Гончарова. Таша, поедем в деревню.

Пушкина. Бежать из Петербурга? Прятаться в деревне? Из-за того, что какая-то

     свора низких  людей...  презренный  аноним...  Он  и  подумает,  что  я

     виновата. Между нами ничего нет. Покинуть столицу? Ни с того ни с сего?

     Я вовсе не хочу сойти с ума в деревне, благодарю покорно.

Гончарова. Тебе нельзя видеться с Дантесом. Неужели ты не хочешь понять, как

     ему тяжело? И притом денежные дела так запутанны...

Пушкина. Что же прикажешь мне делать?  Натурально,  чтобы  жить  в  столице,

     нужно иметь достаточные средства.

Гончарова. Я не понимаю тебя.

Пушкина. Не терзай себя, Азя, ложись спать.

Гончарова. Прощай. Уходит.)

          Пушкина  одна, улыбается, очевидно, что-то вспоминает. В

          дверях,  ведущих в столовую, бесшумно появляется Дантес.

          Он  в  шлеме,  в  шинели,  с  палашом, запорошен снегом,

                     держит в, руках женские перчатки.

Пушкина (шепотом). Как  вы  осмелились?  Как  вы  проникли?  Сию  же  минуту

     покиньте мой дом. Какая дерзость! Я приказываю вам!

Дантес (говорит с сильным акцентом). Вы забыли  в  санях  ваши  перчатки.  Я

     боялся, что завтра озябнут ваши руки, и я вернулся. (Кладет перчатки на

     фортепиано, прикладывает руку к шлему и поворачивается, чтобы уйти.