— Почему? — Джеф покачал головой. — Точно не скажу, никогда не задумывался над этим. Работа у меня такая, нельзя не пить, ну и потом, разнервничаешься, надо как-то успокоиться или, наоборот, взбодриться, когда...

— Нет, — прервал его док, — это все отговорки. Любой алкоголик пьет лишь по одной простой причине. Потому что он боится. Я знаю, здесь есть противоречие. Мне известно, почему пьет Берни и все прочие, но мне неизвестно, что стоит за этим. Иными словами, что заставляет их бояться. Почему они стараются придать себе храбрости именно с помощью виски, хотя оно никак им не помогает, а, наоборот, только вредит.

— Не знаю, док, — осторожно начал Джеф. — Не буду хвастать, но меня считают...

— Понятно. Но кем бы вас там ни считали — парнем с железными нервами, сорвиголовой, который любого за пояс заткнет, — вам этого мало. Вы боитесь. Вам надо всем доказать. Но сколько бы вы там ни доказывали, этого всегда недостаточно. А когда вы не можете...

— Ну, наверное...

— Не «наверное», Джеф, а вы именно такой. И вам следует с этим смириться — принимать себя таким, какой вы есть. Пока все ваши страхи весьма иллюзорны, они ни на чем не основаны. Но если вы и дальше будете пить, у вас появится вполне реальный повод для беспокойства. Вы начнете избегать людей, бояться услышать их мнение о вас, почувствовать их пренебрежение. Ваша работа начнет пробуксовывать, и чем дальше, тем больше. Короче, вы не только будете считать себя остолопом, вы действительно им станете. При всем моем уважении к пациентам, я вынужден называть вещи своими именами. Джеф кисло улыбнулся:

— Ваша правда, док. Я действительно вел себя как последний дурак. Но...

— Да?

— Ну, это... Не скажу, что я сильнее или лучше этих ребят, но вряд ли мой случай так уж...

— Ясно, — тихо произнес док, не зная, смеяться ему или плакать. Никакого проку от всех этих бесед. Никогда. Все они неглупые люди, и ты стараешься, чтобы они поняли. Они слушают и кивают, время от времени вставляя словцо. А когда ты им все выложишь... — Ясно, — повторил он. — Берни Эдмондс — вот уж, действительно, стоящий парень. А генерал, а Холкомы — вы же знаете, кто они такие. Большие люди, с мозгами, но уже не могут с собой справиться. А вы еще можете.

— Но, док, — смутился Джеф, — я ведь не это имел в виду. Понятное дело, мне теперь надо следить за собой, пить с оглядкой, но...

— Но вы пока не алкоголик. Не настоящий алкоголик. Просто слишком много пьете и вам надо это прекратить, вот и все. Возможно, вы и правы. Я распоряжусь, чтобы вам принесли одежду, и можете быть свободны.

— Свободен! — Джеф резко выпрямился. — Н-но... меня еще немного пошатывает, док!

— Ну, это дело поправимое, — ответил доктор Мэрфи. — Заложите пару бутылок за пояс — они помогут вам держаться прямо — и вперед! Но прежде чем вы уйдете, будьте добры, сделайте мне одно небольшое одолжение. У меня проблема, которую я хотел бы обсудить с вами — строго конфиденциально, вы понимаете, — и, возможно, вы мне что-нибудь подскажете. Мне нужна помощь, но здесь никого нет, кроме этих алкоголиков, и...

Недовольно пожав плечами, он встал со стула. Джеф тоже поднялся, пытливо глядя доктору в лицо.

— Послушайте, док. Я ведь не... Вы меня, наверное, не так поняли.

— Я вас понял. Вы не алкоголик, а мне как раз и нужен такой человек. Кто-нибудь, кто сможет дать дельный и непредвзятый совет.