Борис Акунин. Алтын-Толобас
Приключения Николаса Фандорина - 1
Глава первая
ХОТЬ И НЕ КРАСАВИЦА
Это была нелюбовь с первого взгляда.
Когда поезд отъехал от последней латвийской станции с немелодичным
названием Зелупе и, прогрохотав по железному мосту, стал приближаться к
российской границе, Николас придвинулся к окну купе и перестал слушать
косноязычную болтовню попутчика.
Айвар Калинкинс, специалист по экспорту сметаны, так гордился своим
знанием английского, что переходить с ним на русский было бы просто жестоко,
да и, судя по тому, как латвийский коммерсант отзывался о своих недавних
соотечественниках, он вряд ли пожелал бы изъясняться на языке Пушкина и
Достоевского. С самой Риги бизнесмен упражнялся на кротком британце в
использовании идиоматических оборотов и паст перфект континьюэс, называя при
этом собеседника "мистер Фэндорайн". Объяснять, что обозначенное на визитной
карточке имя Fandorine читается по-другому, Николас не стал, чтобы избежать
расспросов о своих этнических корнях -- разъяснение вышло бы слишком
длинным.
Он сам не очень понимал, почему решил добираться до России таким
кружным путем: теплоходом до Риги, а оттуда поездом. Куда проще и дешевле
было бы сесть в Хитроу на самолет и через каких-нибудь три часа спуститься
на русскую землю в аэропорту Шереметьево, который, согласно путеводителю
"Бедекер", находился всего в 20 минутах езды от Москвы. Однако родоначальник
русских Фандориных, капитан Корнелиус фон Дорн триста лет назад
воспользоваться самолетом не мог. Как, впрочем, и поездом. Но, по крайней
мере, фон Дорн должен был двигаться примерно той же дорогой: обогнуть морем
неспокойную Польшу, высадиться в Митаве или Риге и присоединиться к
какому-нибудь купеческому каравану, направлявшемуся в столицу диких
московитов. Вероятнее всего, в 1675 году родоначальник тоже переправлялся
через эту вялую, поблескивающую под мостом реку. И волновался перед встречей
с неведомой, полумифической страной -- так же, как сейчас волновался
Николас.
Отец говорил: "Никакой России не существует. Понимаешь, Никол, есть
географическое пространство, на котором прежде находилась страна с таким
названием, но все ее население вымерло. Теперь на развалинах Колизея живут
остготы. Жгут там костры и пасут коз. У остготов свои обычаи и нравы, свой
язык. Нам, Фандориным, это видеть незачем. Читай старые романы, слушай
музыку, листай альбомы. Это и есть наша с тобой Россия".
А еще сэр Александер называл нынешних обитателей российского
государства "новыми русскими" -- причем задолго до того, как этот термин
прирос к современным нуворишам, которые с недавних пор повадились заказывать
костюмы у дорогих портных на Савил-Роу и посылать своих детей в лучшие
частные школы (ну, конечно, не в самые лучшие, а в те, куда принимают за
одни только деньги).
|
