Однако всё встанет на свои места, если принять во внимание то, что 22 мая состоялось первое заседание Большого жюри округа Фултон. Следует понимать, что Большое жюри является очень необычным элементом англо-американской правовой системы, не имеющим прямых аналогов в отечественном правосудии. Члены жюри – обычные жители округа – заслушивают представителей окружной прокуратуры, экспертов и важнейших свидетелей с целью определить, собрана ли доказательная база для того, чтобы обвинить того или иного подозреваемого в суде. Большое жюри не является судом и не решает вопрос виновности – это своего рода общественная инспекция работы прокуратуры. Если Большое жюри сочтёт собранную доказательную базу убедительной и достаточной, то дело будет передано в окружной суд для рассмотрения по существу, а если члены жюри посчитают представленный им обвинительный материал неубедительным, то с арестованного подозрения официально снимаются и он должен быть освобождён без суда. Понятно, что в последнем случае окружной прокуратуре придётся озаботиться поиском другого подозреваемого.

21 мая, накануне первого заседания Большого жюри округа Фултон, солиситор Хью Дорси официально заявил, что намерен добиваться поддержки членами жюри обвинений в отношении Ньюта Ли и Лео Франка, при этом свою главную задачу он видит в том, чтобы убедить членов жюри в виновности последнего.

Большое жюри, состоявшее из 21 члена [из которых 4 являлись евреями], заседало за закрытыми дверями 22 и 23 мая, то есть газетчики и наблюдатели в зал не допускались. Известно, что показания некоторых свидетелей сопровождались определенными накладками и противоречиями. В частности, бальзамировщик, работавший с телом Мэри Фэйхан, заявил, будто девочка была изнасилована, а судмедэксперт из службы коронера прямо это опроверг. Тем не менее, члены жюри единогласно поддержали предложенный им вердикт, предписывавший придать суду Ньюта Ли и Лео Франка, что следует признать большой победой солиситора Дорси.

В принципе, для утверждения вердикта было достаточно, чтобы за него проголосовали 12 из 21 членов жюри, но единогласное одобрение демонстрировало общественности солидность и полноту доказательной базы. Но следует ясно понимать, что Джим Конли во время заседаний никоим образом не упоминался и о его признании, сделанном в ночь на 19 мая, члены Большого жюри ничего не узнали. Строго говоря, об этом вообще никто не знал ещё несколько недель, но речь сейчас немного о другом.

Солиситор Дорси умышленно приказал прекратить допросы Конли вплоть до получения вердикта Большого жюри. Логику прокурора следует признать предельно простой и циничной – если бы Большое жюри по какой-то причине не согласилось с обвинениями в адрес Лео Франка, то солиситор без промедления представил бы общественности другого серьёзного обвиняемого – Конли. Ну в самом деле, Джим признал авторство записок, найденных рядом с телом убитой девочки, какого ещё подозреваемого вам надо?!

Фактически в те майские дни расследование миновало важную логическую развилку. Если бы Большое жюри не посчитало возможным поддержать обвинение управляющего карандашной фабрикой в убийстве девочки, то Лео Франк вышел бы на свободу и забыл эту историю как страшный сон. А его место моментально бы занял Конли, которому роль злодея удалась бы безо всякого усилия. Однако Большое жюри согласилось признать злодеем Лео Франка и тогда Джиму Конли надлежало подыскать другую роль.