Томас Фелдер содержался в тюрьме в городе Саванна, где и умер в марте 1926 г.

После этого подзатянувшегося, но по мнению автора небезынтересного отступления вернёмся в 1913 г. – к участию «полковника» Фелдера в расследовании убийства Мэри Фэйхан.

«Полковник» Томас Фелдер, возможно, и был Фелдером, но не полковником точно.

Всё началось с того, что «полковник» попытался стать адвокатом семьи убитой девочки – то есть, её матери и отчима, супругов Коулман. Проделано это было в высшей степени неудачно – Фелдер подослал своего помощника к супругам в то время, когда они во второй половине дня 27 апреля находились в морге, решая с представителем похоронной компании вопрос об облачении тела убитой девочки. Помимо неудачно выбранного момента против «полковника» сработало и то, что помощник его оказался нетрезв, что вывело из себя Джеймса Коулмана. Отчим убитой девочки вспылил, отказался разговаривать с нетрезвым помощником адвоката и заставил того покинуть помещение.

После того, как супруги вышли из морга, к ним подступил сам «полковник». Его попытка заговорить и предложить свои услуги по «защите законных интересов родителей» вполне ожидаемо вызвала раздражение Коулманов. Отчим убитой девочки резко ответил, что в защите они не нуждаются, с Фелдером незнакомы и в услугах его не нуждаются.

Казалось бы, адвокату на этом следовало успокоиться – но нет! – так просто от «полковника» было не отделаться! Фелдер решил зайти с другой стороны и проявил, надо сказать, крайнюю бесцеремонность и даже наглость. Он принялся рассказывать журналистам, что представляет интересы родителей убитой девочки и потому газетчикам надлежит связываться с ним в любом случае, если у них появится материал для публикации, затрагивающий память Мэри Фэйхан или интересы ещё близких. Разумеется, никто из журналистов не поставил под сомнение это утверждение, ведь коли адвокат говорит, что действует в интересах того или иного лица, стало быть, так оно и есть.

Но не в этом случае, ха-ха! Как мы вскоре увидим, «полковник» Фелдер решил сыграть на всеобщей доверчивости и умышленной расплывчатости собственных формулировок.

Итак, в конце апреля Фелдер назначил самого себя «законным представителем семьи Коулман» и на этом основании развил бурную и не совсем понятную деятельность. Чуть выше отмечалось удивительное рвение адвоката в сборе средств для приглашения в Атланту детективов Барнса, правда, деньги в конечном итоге пришлось вернуть, но сам «заход» выглядит весьма красноречиво. Другой ide-fix полковника стало стремление получать всю информацию, поступавшую полиции в рамках проводимого расследования. Полковник явился в здание Департамента полиции Атланты и предложили шефу детективов Лэнфорду «делиться всеми собранными сведениями». Подобное пожелание, разумеется, поразило Ньютона Лэнфорда наглостью и безапелляционностью, а когда шеф детективов узнал, что Фелдер говорит якобы от имени супругов Коулман, то он удивился ещё больше.

Адвокат не смог обвести вокруг пальца опытного полицейского, а потому его общение с Лэнфордом закончилось весьма нелицеприятным препирательством. Шеф детективов усомнился в полномочиях адвоката, поскольку ничего не слышал о таковом от супругов Коулман, а адвокат в свою очередь пригрозил Лэнфорду потерей места и увольнением из полиции.

Угроза выглядела, конечно же, запредельной наглостью, но Ньюпорту Лэнфорду приходилось уже сталкиваться с такого рода заявлениями, так что он не особенно испугался, хотя, разумеется, прекрасно понимал, с каким человеком имеет дело.