|
Однако при детальном изучении отдельных букв, Смит пришёл к заключению, которое сформулировал следующим образом: хорошо видно, что характер их начертания весьма своеобразен и соответствует тому, как их пишет подсудимый. Гравёр отметил, что усматривает схожесть в написании следующих букв и их комбинаций: «r», «b», «o», «n», «l», «the», «f».
Вывод об авторстве письма с подписью «Капитан метателей дротиков», сделанный Джорджем Смитом, звучал так: «Характер письма, рассмотренный в целом с учётом особенностей и способа, каким оно должно было быть написано, питают мою уверенность в том, что письмо это написано доктором Уэбстером». Разбирая письмо, подписанное «Civis», гравёр заключил: «Зная почерк доктора Вебстера и сравнив письмо „Civis“ с другими письмами, я полагаю, что оно было написано доктором Уебстером и, к сожалению, я чувствую себя вполне уверенным в этом». Наконец, в тексте третьей анонимки – т.н. «Письма из Кембриджа» – графолог также усмотрел признаки умышленного искажения почерка. При этом Джордж Смит не исключил, что автором этого послания также мог стать профессор Уэбстер, – в этом его убеждала не только тождественность с манерой подсудимого написания букв, перечисленных выше, но и совпадение написания буквы «d» и знака "&" [синонима русской буквы «и»]. Это было интересное и довольно убедительное объяснение, хорошо подкреплявшее линию обвинения. Последним свидетелем, вызванным Генеральным прокурором Клиффордом для дачи показаний, стал молодой врач Фишер Босворт (Fisher A. Bosworth), житель городка Графтон (Grafton), в округе Уорчестер (Worcester). Совсем недавно – в 1848—1849 годах – он слушал лекции в Медицинском колледже, а 23 ноября 1849 года приехал туда, чтобы встретиться со студентом по фамилии Коффрен (Coffran). Босворт лично знал всех действующих лиц трагедии – Уэбстера, Паркмена, Литтлфилда и др. По словам свидетеля, между 13 и 14 часами 23 ноября он находился внутри здания колледжа, дожидаясь Коффрена. В течение этого времени он перебросился парой фраз с Литтлфилдом и видел Джорджа Паркмена, поднимавшегося по главной лестнице на 2-й этаж. Паркмен, по словам Босворта, появился «ближе к 2 часам пополудни». Свидетель сообщил много деталей своего пребывания в Бостоне в те дни, припомнил, где жил, в какой ресторан ходил обедать и пр., так что в точности рассказа доктора вряд ли можно было сомневаться. В целом его показания мало что давали стороне обвинения, поскольку защита не оспаривала факт появления Паркмена в колледже, а свидетель утверждал только это, но в целом это было хорошее завершение «дела обвинения». Не совсем понятно, для чего главный обвинитель вывел Босворта на суд, ведь показания последнего до некоторой степени опровергали утверждения Литтлфилда, утверждавшего, будто Паркмен в середине дня 23 ноября не входил через главный вход и поднимался по главной лестнице на 2-й этаж колледжа. Но как бы там ни было, «дело обвинения» получило весьма эффектную концовку и Генеральный прокурор мог быть собой доволен – защита не только не опровергла его версию событий, но даже и не сумела убедительно поставить её под сомнение. После этого был объявлен часовой перерыв, уходя на который судья Шоу предложил стороне защиты в ходе вечернего заседания начать представление суду «своих» свидетелей. |
