Десятник быстрее зашагал к собаке, и собака тоже направилась ему навстречу. Она учуяла своего начальника, однако голого его еще не видела. Раза два-три она сердито тявкнула на него, как бы упрекая, что нельзя ему, если он человек, а не собака, ходить так бесстыдно нагишом. Десятник замычал в ответ, но сзади тут же последовал укол копьем. Три дня ничего не евшая собака стала облизывать ноги своего хозяина. От десятника шел сильный запах мяса, и внезапно она вонзила свои острые клыки в человеческую плоть.

— Мммм…. — замычал от страшной боли десятник и упал на землю.

Собака же улеглась подальше от входа в темницу, а выдранный кусок мяса положила рядом, забыв о самом главном: никого чужого не впускать и не выпускать из темницы.

— Мммм… — глухо ревел десятник. Мальчики быстро взломали дверь в темницу.

— Отец, выходи скорее и забери мальчика! — тихо крикнул в темноту Александр.

Петр сразу понял, что дети пришли освободить его. Он поднял мальчика на ноги.

— Пошли! — и вывел его наружу.

Не было времени для выяснения обстоятельств.

— Надо бежать, отец! — предупредил Михаил.

— Но собака может растерзать этого гада на части, почуяв кровь! — сказал Александр.

Пока злой собаке было не до мальчиков, они затащили ревущего десятника в темницу, бросили туда его одежду и меч, закрыли входную дверь и уже на выходе из тюрьмы догнали родителей, которые поддерживали Амон-Pa, помогая ему идти.

Тем временем собака обнюхивала землю и слизывала последние капли крови. Удостоверившись, что все съедено, она привстала и оглянулась вокруг. Однако увлекшись едой, не заметила, как вышли из темницы узники, и как узником стал десятник. Она действительно ничего не заметила.

Только луна запомнила, проследив своим единственным прикрытым глазом, в какую сторону направились Петр, его красивая жена, смелые мальчики, поддерживавшие с обеих сторон обессилившего Амон-Pa и помогавшие ему передвигаться. Но луна есть луна, и она умеет хранить ночные тайны.

Глава 42

Герод Антипа проснулся рано утром. Спалось ему очень плохо, и сны он видел страшные. Вначале какая-то злая и огромная ящерица поймала его, когда он, превратившись в крысу, грыз во дворе собственного дворца украденный кусок сыра. Ящерица потащила его наверх, в темное как сажа небо, и сбросила вниз. Хорошо, что он успел открыть глаза и очнулся, пока был еще в воздухе, иначе мог бы разбиться о камни.

До утра было еще далеко.

Напуганный сном, он долго не мог сомкнуть глаз. Но как только сознание его на миг отключилось, немедленно нагрянул другой страшный сон: он стоял перед прокуратором Понтием Пилатом, совершенно голый. Тот обвинил его в злодеяниях и приказал повесить на дереве вверх ногами. Но веревка оборвалась, и он полетел вниз с высокой ветки дерева. Опять уцелел от перелома всех костей — закричав от страха и открыв глаза до того, как упал на камни.

"Я покажу ему, как судить меня!" — грозил он Понтию Пилату, как будто это тот заслал в его сон страшные видения.

Настроение у четвертовластника было паршивое.

— Ублюдки! — заорал он.

Сразу же в комнату вбежали слуги, затащили огромную лохань, наполнили теплой водой и усадили в нее четвертовластника. Вымыли, потом смазали тело благовониями.

— Приведите десятника! — приказал Антипа. Искали, но не нашли его. Никто не знал, куда он мог уйти таким ранним утром.

Четвертовластник разгневался на десятника.

— Как появится, брошу в темницу! — гневно сказал он.

Вызвал трех легионеров и приказал им приготовить крест.

— Какой крест? Каких размеров? — спросили они.