— Нет ли попыток воздействовать на вас с целью получения некой желанной лицензии? Например, на разработку бадайбинского золота, на приватизацию обогатительного комбината в Кненовске. Как раз в ближайшее время, насколько я знаю, в правительстве будет объявлен конкурс?

— Я знаю расклад сил, все решено претендентами заранее. Увы, мы лишь объявляем конкурс, а претенденты делят пирог между собой, не особенно ориентируясь на возможные «вводные». Думаю, эта версия тупиковая.

— А почему вы вообще думаете, что сознательно украли сына вице-премьера, а не обычного мальчика? — спросил Бобренев.

Возникла неловкая пауза. Всем поначалу показалось, что полковник просто не врубился в ситуацию. Украден сын очень высокопоставленного правительственного чиновника. И чтобы это произошло просто так? Случайно?

— Поясните, — посуровел Кожин.

— Я вот о чем подумал, — постарался сдержать громкий командирский баритон Бобренев. — Конечно, все изложенные версии имеют право на жизнь. Но если прав я, все версии надо отбросить. Речь идет не о выкупе, а о совсем другом. Еще одну минуту, и я все поясню. Скажите, какая группа крови у вашего сына? Болел ли он какими-либо соматическими болезнями? Есть ли данные обследования последнего времени по сердцу, сосудам, почкам, печени, составу крови и т.д.?

— Он ничем не болел, — сдержал удивление, а поначалу и раздражение Бугров. — Это был абсолютно, то есть совершенно физически здоровый ребенок: отличные сердце, сосуды, печень. Врачи говорили мне, что после двадцати могут начаться патологические изменения. Дауны ведь живут меньше, чем психически здоровые люди. Но пока он абсолютно здоров. Это очень хорошая закрытая клиника, и дети там находятся под контролем высококлассных специалистов.

— Какая группа крови у вашего сына? — помрачнел Бобренев.

— Четвертая, резус отрицательный.

Боюсь, моя версия может оказаться правильной, — после короткой паузы печально заметил Бобренев. — Его могли украсть, даже не зная или не обращая внимания на тот факт, что он сын вице-премьера. Просто потому, что у него редкая группа крови, на которую в некоей преступной организации был заказ. Из школы, яслей или больницы украсть ребенка, как ни стран- но, труднее, чем из охраняемой закрытой лечебницы. Похитителям нужен был временной лифт, запас времени, чтобы вывезти ребенка за пределы страны. А тут... Родители навещают детей редко. Медперсонал, даже обнаружив пропажу, не будет в ту же минуту объявлять международный розыск, надеясь на русское «авось».

Тут вышел прокол. Потому, что вы редкий из родителей несчастных детей, кто навещал сына регулярно. И второе: они не учли, что отец похищенного ребенка занимает столь высокий пост в правительстве, чтобы оказать воздействие на ситуацию. Нужно передать приметы ребенка, перекрыть, если мы еще не опоздали, границы с Украиной и Белоруссией. Направить наших людей, предварительно обсудив операцию с соответствующими службами сопредельных государств, на границы Белоруссии с Польшей и Украины со Словакией. Думаю, это наиболее вероятные маршруты похитителей.

— У вас есть конкретный план действий? — внимательно поглядел на полковника Генеральный.

— Да, Илья Юрьевич. У нас разрабатывается сюжет на эту тему. И как раз в Австрии есть следок, который я прощупаю в ближайшее время, а мой друг, старший советник юстиции Патрикеев, — он кивнул в сторону товарища, — собирался по своим каналам проверить эту версию после возвращения из Бангладеш. Это не совсем его профиль, но и организация международная, на которую мы вышли, многопрофильная: это и торговля малолетними проститутками из стран Азии, и переброска кар- тин, антиквариата, драгоценностей из России в Центральную Европу, и похищение физически здоровых детей в странах СНГ с целью переброски их в Австрию.