Интересно, сколько времени требуется, чтобы обиженный человек превратился в убийцу? Десять лет? Двадцать? Одно мгновение?

Этого он не знал, однако подозревал, что вскоре узнает.

Рики снова принялся за составление списка. Он взял десятилетний период — с 1975 года, в котором он здесь поселился, по 1985-й — и начал выписывать имена всех, кто лечился у него за это время. Дело было относительно простое: он выписывал имена долгосрочных пациентов, сомневаясь, впрочем, что человек, прошедший длительный курс лечения, мог породить того, кто ему теперь угрожал.

Румпельштильцхен был ребенком человека, отношения с которым оказались недолгими. Человека, резко прервавшего курс лечения. А припомнить таких пациентов Рики было гораздо труднее.

Он сидел над блокнотом и корил себя за то, что слишком неряшливо вел записи. Было уже около полудня, когда кто-то позвонил у его двери. Звонок словно вырвал Рики из транса. Он встал, пересек кабинет, приемную и с опаской приблизился к двери. Посмотрев в глазок, Рики увидел молодого человека в пропотевшей синей рубашке службы «Федерал экспресс»; в руке он держал конверт. Рики повернул ручку замка и приоткрыл дверь, оставив ее на цепочке.

— Да? — произнес он.

— У меня письмо для доктора Старкса.

Рики поколебался:

— Удостоверение у вас какое-нибудь есть?

Молодой человек вздохнул и показал приколотую к рубашке забранную в пластик карточку с именем и фотографией.

— Сможете прочитать отсюда? — спросил он. — Мне нужна только ваша подпись.

Рики неохотно распахнул дверь:

— Где расписаться?

Посыльный протянул ему папку.

— Вот здесь, — сказал он.

Рики расписался. Посыльный передал ему небольшой картонный конверт.

— Приятно провести день, — сказал посыльный на прощание.

Рики немного помешкал в двери, разглядывая наклейку на конверте. Письмо было из нью-йоркского Общества психоаналитиков. Он отступил в приемную, запер за собой дверь, вскрыл конверт. В конверте оказались два листка бумаги. Письмо было послано президентом Общества, врачом, о котором у Рики имелись довольно смутные представления.

Дорогой доктор Старкс!

С большим сожалением вынужден сообщить Вам, что Общество психоаналитиков получило серьезную жалобу, касающуюся Ваших взаимоотношений с одним из Ваших прежних пациентов. Копию жалобы я прилагаю.

Как того и требуют уставные нормы общества, я, обсудив этот вопрос с руководством нашей организации, передал дело комиссии штата по медицинской этике. Персонал комиссии свяжется с Вами в самое ближайшее время.

Мельком глянув на подпись, он обратился ко второму листку. Это было письмо к президенту Общества, с копиями для вице-президента, председателя комитета по этике и для каждого из шести входивших в состав комитета врачей.

Дорогой сэр или мадам!

Более шести лет назад я начала проходить курс психоанализа у члена Вашей организации, доктора Фредерика Старкса. По прошествии примерно трех месяцев, в течение которых я четыре раза в неделю приходила на его сеансы, он стал задавать мне вопросы, касающиеся моих сексуальных отношений с различными партнерами, а также моего неудавшегося брака. По мере продолжения сеансов вопросы приобретали все более откровенный характер. Всякий раз, когда я пыталась сменить тему, доктор неизменно заставлял меня вернуться к ней. Я протестовала, однако доктор уверял, что моя депрессия коренится в неспособности полностью отдаться сексуальным отношениям.