Больной медлил с ответом. И как бы между прочим спросил:

- Ну а если бы я передумал и отказался от ваших услуг?

По непроницаемому лицу Гроссе скользнула зловещая улыбка.

- Позвольте ответить вопросом на вопрос: А как бы вы поступили на моем месте в подобном случае?

Почувствовав, как лоб его покрывается холодной испариной, Р.О. поспешно сказал:

- Давайте сюда ваш документ.

Гроссе вытащил из нагрудного кармана сложенный вчетверо листок и развернул перед ним отпечатанный на компьютере текст.

- Перепишите это собственной рукой и поставьте подпись и дату. Что у вас там есть из прохладительных напитков? В горле пересохло.

- Кока-кола? Апельсиновый сок? Содовая? – с не ускользнувшим от Гроссе заискиванием тотчас перечислил Р.О.

- Я бы выпил тоник без ничего.

- Скажите, доктор, каков процент риска во всей этой затее? – подавая ему пузатую бутылочку, поинтересовался больной.

- Минимальный, – не задумываясь, ответил Гроссе. – Не больше, чем при обычной аппендэктомии.

- Пытаетесь успокоить? – Больной уже сидел перед чистым листом бумаги с ручкой наизготове.

- Видите ли, несовместимость тканей донора и реципиента, опасность отторжения имплантированного органа, как проблема, для меня давно перестала существовать. Приступайте, пожалуйста, и побыстрее. Мы попусту теряем время. А время – самая дорогая вещь на свете... после жизни, разумеется. Время и жизнь! Пожалуй, это одно и то же. Время это живая ткань Жизни.

Взяв с тумбочки книгу, Гроссе рассеянно просматривал ее, пока Р.О., сутуло склонившись над столом, переписывал печатный текст.

- Не забудьте поставить подпись и дату, – напомнил он.

Пододвинув к нему расписку, больной встал, нервно прошелся по комнате. Гроссе перечитал написанное им и, спрятав в карман оба листка, направился к двери.

- Сейчас за вами придет сестра, – бросил он уже через плечо. – И. верьте мне, у вас нет причин для беспокойства. Я работаю без брака.

Он вышел, не закрыв двери, так как сотрудница уже ждала в коридоре.

ГЛАВА 7

Хирургическое отделение, помимо операционной, имело три предоперационных помещения. Одно выполняло свое прямое назначение – подготовку хирургов и их ассистентов к предстоящей операции. Два других предназначались для реципиента и его донора.

Клара поджидала Гроссе в донорской. Он вошел, как всегда, стремительно, бросив на нее быстрый сканирующий взгляд.

- Можно начинать, сэр, – отрапортовала она. В такие минуты между ними не существовало близости.

- Контейнеры с консервантами?

- Доставлены, сэр. – Она заставила голос звучать деловито и ровно. Но, не удержавшись, спросила: – Разве они нам понадобятся? Почему бы не ограничиться одной печенью? А на ее место вшить что-нибудь из законсервированных отходов – печень прошлогоднего реципиента С.Т., например. Молодой крепкий организм парня сумел бы побороть цирроз. – Клара отчетливо читала нетерпение и недовольство на лице Гроссе, но, не желая отступать, продолжала: – Есть ведь и другой вариант: оставить парню кусочек его собственной печени, и тогда у обоих печень отросла бы до нормальных размеров.

Выстрелив в нее испепеляющим взглядом из-под насупленных бровей, Гроссе хрипло рявкнул:

- Ради чего? Ты полагаешь возможным отпустить его на волю?

- Н...не обязательно. Вы...Ты сам говорил, что живые органы надежнее и сохраннее консервированных.