Хейке укоризненно и печально произнес:

— Почему же ты ничего не говорила об этом, Тула?

— Я… не могла, — опустив глаза, ответила она.

— Я давно уже подозревал это, дитя мое. И мне было тяжело от недоверия к нам.

— Мне не хотелось, чтобы мама и папа узнали об этом.

Он вздохнул.

— Ладно, что было, то было. Позже мы поговорим с тобой серьезно. Но ты должна помнить, что все остальные люди не видят их. Только ты, я и отчасти Винга. Эскиль не имеет об этом ни малейшего представления, не говоря уже о слугах. Не выдавай их присутствия ни единым словом, ни единым жестом!

— Я обещаю… — пропищала она, словно собачонка, которая боится, что ее ударят.

Что же это были за существа, населявшие старинное имение Гростенсхольм? Они радостно и тепло приветствовали хозяев и ждали похвалы за то, что следили за домом или выполняли какие-то другие поручения.

Если бы она заметила, какими страшными были некоторые из них, она наверняка бы закричала от ужаса и убежала прочь. Но самое худшее было у нее уже позади, так что эти фигуры не вызвали у нее страха.

Ведь она видела дома, в Бергунде, самого Тенгеля Злого! А по сравнению с ним эти духи преисподней были просто детьми из воскресной школы.

Гораздо хуже было то, что Хейке раскрыл ее тайну. И к тому же давно. Какая жалость! Каким лживым и жеманным могло показаться ему ее поведение!

Хотя у него были только подозрения… Но и это само по себе уже плохо.

Но как он мог подозревать ее, если она вела себя так осторожно? Об этом ей очень хотелось бы узнать.

Но времени раздумывать над этим у нее не было. Они поднимались теперь по лестнице на второй этаж, и страшные фигуры толпились вокруг них, с любопытством посматривая в глаза Тулы.

Ей было не по себе, они внушали ей страх. Ведь она видела, что это не ангелы. Во всяком случае, не все. Среди них были две маленькие девочки с глубокими ранами на голове, они выглядели совершенно невинно, но вид их доставлял Туле мучения, ее переполняло сострадание к ним. Другие же, напротив, были на вид вовсе не невинны. Как, например, тот необычайно высокий и худой мужчина с обрывком веревки на шее, который разговаривал с Хейке! Некоторых из них вообще было трудно назвать людьми. Как тот отвратительный хромой тип, ползающий на брюхе, злобно пускающий слюни, уродливо огромный. От одного его вида Туле становилось дурно. И… только не это! Четверо типов с глубоким презрением смотрели на нее! Что это были за существа!

И раз за разом она убеждалась, что это не сон. Это были не настоящие люди!

Демоны? Да, если и можно было кого-то назвать демонами, так это их. Необычайно длинные уши, волчьи глаза, когти вместо ногтей… Тула не могла на них долго смотреть. Интимные части их тела, которые они даже не пытались чем-то прикрыть, свисали у них почти до колен. Бедра у них были волосатыми, и когда один из них открыл рот на удлиненном, как у лисы, лице, показались белые, острые клыки.

Она не в силах была смотреть на них. Они были такие… такие независимые, они были так похожи на людей, только более просты, примитивны, недоразвиты.

Их было здесь великое множество, и только некоторые из них напоминали людей. На нижних ступеньках лестницы толпились более мелкие существа — ни о чем подобном она никогда не слышала и не читала.

Она не могла понять, как она может держаться на ногах и не падает в обморок. Но она крепко уцепилась за руку Винги, а та не проявляла вообще никакого страха. И ее спокойствие передалось Туле.

Они поднялись на второй этаж. Хейке сказал что-то высокому мужчине, и толпа в тот же миг исчезла. Кое-кто поспешил к двери, остальные же просто исчезли — растворились в воздухе.