Это ее обрадовало.

Впрочем, ехать столько дней в карете было утомительно. Хотя для Тулы все было новым и значительным. И более того: она заметила, что мужчины — на постоялых дворах и почтовых станциях — очень интересуются ею. Они посылали ей долгие, многозначительные взгляды, что делало ее походку более грациозной и вызывающей. Но не настолько, чтобы это заметили Винга и Хейке. Не было никаких сомнений в том, что Тула ценит молчаливое восхищение мужчин. Ей нравилось и обслуживание на постоялых дворах, ведь им приносили лучшую еду!

И все-таки она не отошла еще окончательно от тех жутких переживаний, которые были связаны с Тенгелем Злым. В самом деле, ей следовало бы выплакаться перед Томасом! Но поскольку на это у нее не хватило времени, ей приходилось носить в себе страшные воспоминания. Она просто пыталась загнать их в темный угол своего сознания, чтобы потом постепенно освободиться от них.

Но вряд ли ей это удастся во время ее поездки в Норвегию. Ведь Эскиль не тот человек, у кого можно поплакаться на плече.

И чем ближе они подъезжали к Гростенсхольму, тем сильнее было ее восхищение.

— Я узнаю эти места! — то и дело восклицала она.

— Воспоминания — удивительная вещь, — заметил Хейке. — Они вмещают в себя все, что переживает человек даже в детстве. Стоит тебе снова увидеть эти места, как память твоя зашевелилась…

— Как здесь красиво! — со вздохом произнесла она.

— Не более красиво, чем в других местах, как мне кажется. Просто картины твоей памяти добавляют новые цвета к тому, что ты видишь. Очевидно, твой предыдущий визит в Гростенсхольм был очень приятным.

Часа через два она спросила:

— Мы скоро уже приедем, не так ли?

— Совершенно верно, — ответил Хейке. — Когда я приехал в Норвегию в первый раз, я был так же взволнован, как и ты. Помню, как я дрожал от возбуждения. И просто поверить не мог, что Гростенсхольм принадлежит мне. Это имение казалось таким огромным по сравнению с тем, к чему я привык. Да, вот мы и въехали в наш округ.

Тула жадно смотрела по сторонам, комментируя все подряд.

Наконец они въехали во двор.

— Ах, как хорошо снова оказаться здесь! — сказала Винга, поднимаясь вверх по ступеням. Остальные пошли за ней следом. — Добрый день, Педерсен! Все ли в порядке?

Управляющий поклонился ей и сказал:

— Все в порядке, фру.

— А где молодой хозяин?

— Думаю, господин Эскиль теперь в конюшне. Он помогает нам во всем.

— Посмотрим. Пойдем-ка, Тула, в наш скромный дом!

Они вошли в просторный зал. Тула остановилась.

— Ой, как много у вас слуг! Но… они выглядят так… Уфф, нет…

Хейке и Винга моментально повернулись к ней.

— Вот! — сурово произнес Хейке. — Вот мы и обнаружили это! Я с самого начала подозревал это!

Вид у Винги был печальный. А Тула готова была прикусить себе язык, увидев все эти чудовищные фигуры в зале, пыталась напустить на себя невинность.

— Я ничего не понимаю… — сказала она.

— Ты видишь духов, Тула, — сказал Хейке. — А их видят только «меченые».

— Но ведь Винга тоже видит их! — пыталась она защитить себя. — Я же видела, как она приветствовала их!

— Винга видит их потому, что свалилась в разрытую могилу, когда я переступил границу потустороннего мира. Она видит их как тени. Ты же видишь их как живых людей!

Тула почувствовала себя чуть ли не больной. Все раскрылось! Раскрылось потому, что она сначала говорит, а потом думает.