Студенческая молодежь меня так же не заинтересовала. Как-то в театре Корша я познакомился со студентом Костей из города Орла. Он, следуя моде быть левым, считал себя умеренным радикалом и зазвал меня на заседание студенческого кружка. Я из любопытства согласился. В небольшой меблированной комнате собрались десять человек молодых и не очень людей. Кружковцы пили жидкий чай с ситным хлебом и дешевой колбасой и решали судьбу России. Для конспирации, если вдруг нагрянет полиция, на столе лежала гитара. В общем, это была чистая революционная романтика без какой-нибудь серьезной подоплеки.

    Как водилось в те времена, социал-демократы тут же сцепились с социалистами-революционерами. Обе стороны идеологически громили друг друга, а две некрасивые курсистки и я были «массой» или, как еще называли идеологически неопределившихся соотечественников, «болотом», за власть над душами которых и боролись революционеры.

    Я в разговор не вмешивался, только слушал, поражаясь наивной вере наших предков в «прогрессивные идеи». Курсистки, напротив, ничего не понимали в тонкостях идеологических и партийных противоречий, но были в восторге от обстановки и, возможно, повышенного мужского внимания.

    -  А что думает по этому поводу господин Синицын? - неожиданно втянул меня в общий разговор чахоточного вида молодой социал-демократ.

    -  По какому поводу? - не очень понял я.

    -  Чья тактика вам больше нравится? - уточнил он вопрос. - Каким путем следует идти к революции: работая с массами или террором?

    -  Прекратите обвинять нас в терроризме! - не дав мне ответить, закричал на него социалист-революционер. - Мы боремся за права трудящихся и за восьмичасовой рабочий день!

    Про меня тут же забыли, спор разгорелся с новой силой, и мне не пришлось придумывать отговорки, чтобы открещиваться от их программ.

    -  Как вам понравились мои товарищи? - поинтересовался мой новый приятель, когда мы вышли на Морозный воздух из закуренного душного помещения. - Вы за кого?

    -  Костя, - грустно сказал я, - я, как и все, только за себя. Поверьте мне, политика - дело злодеев. Почитайте про великую французскую революцию и представьте, что будет у нас, когда настанет великий русский бунт! Увы, в политике не бывает ни правых, ни святых, бывают только оболваненные фанатики и борьба интересов. А стенания ваших лидеров о благе народа - только необходимая для привлечения симпатий простаков демагогия.

    -  Извините, Алексей, вы случайно не служите в охранке? - ледяным тоном спросил меня умеренный радикал.

    -  Не служу, - честно сказал я. - Возможно, к сожалению…

    -  Что же, в таком случае, прощайте. Наше знакомство не может быть продолжено, - тем же тоном заявил добродушный Костя, - надеюсь, вы не побежите на нас доносить!

    -  О чем доносить? - сказал я ему вслед. - О том, что вы полные идиоты?

    Однако, мой знакомец уже далеко отошел от меня и последних слов реплики не расслышал. Услышали ее, судя по всему, другие люди. Я почувствовал, как меня оторвали от земли и понесли по воздуху. Два крепыша в одинаковых пальто и шляпах-котелках, приподняв меня над землей, потащили к остановившейся возле обочины дороги крытой пролетке.

    -  Вы что делаете! - только и успел воскликнуть я, как меня с силой впихнули в открывшую дверцу темной, без окон, пролетки в чьи-то невидимые, но цепкие руки.