|
— Салага, — рассмеялся в ответ хриплый. — На этом посту отродясь меньше получаса не стояли. Тем более сегодня Лехницкий дежурный, а он дотошный. Пока все накладные и грузы не проверит лично, хрен пропустит. При поминании о личном досмотре грузов Ворожцов прижался к бочке с такой силой, что в глазах потемнело. Что будет, если сейчас кто-то залезет в кузов и найдет их там, он даже представить себе не мог. В любом случае — пряниками не накормят. Здесь они уже не десятиклассники на каникулах, а малолетние преступники. На глаза снова попались Наташкины ноги. Дура, чего она их на проход-то выложила! — Так что кури, Андрюха, — подытожил хриплый голос. — Пока нам зеленый свет дадут, ты не только покурить — выпить и протрезветь успеешь. Какое-то время ничего не происходило, и Ворожцову начало казаться, что водилы обо всем догадались, что разговор этот — отвлекающий маневр, а сами они сейчас вломятся в кузов и схватят их. Но время шло, а вламываться никто, кажется, не собирался. — Дорога — говно, — подал голос Андрюха, затягиваясь. — Думал, машина развалится на хрен. — Эта не развалится, — благоговейно протянул хриплый. — Отечественный автопром. — Отечественный автопром — тоже говно, — упаднически подметил Андрюха. — Зато наш автопром к нашим дорогам приспособлен. И кончай ворчать. — Я не ворчу, — проворчал Андрюха. — Только ты подумай, а если от этих колдобин груз побьется, придет в негодность, виноват кто будет? — Не побьется. — Откуда такая уверенность? — Никогда не бился. Почему сейчас должен? — Все когда-то бывает в первый раз, — продолжал нудеть Андрюха. — Вот ты залезь, проверь. Ворожцов снова сжался. Гулко стучало сердце. Звук сердцебиения, казалось, разлетался по всему грузовику и множился, гулким эхом отскакивая от стенок. — Сам залезь и проверь, — обозлился хриплый. — Чего ты мне на уши приседаешь? На мгновение сердце остановилось. Кровь прилила к голове, зашумела в ушах. Страх липким потом заструился по спине. Послышались шаги. Замершее сердце заколотилось с невероятной скоростью, вновь заполняя стуком все пространство кузова. — Эй, спорщики, — перекрыл этот дикий стук третий голос, — хорош бодаться, давай сюда с накладными. — Вот сейчас тебе Лехницкий все и проверит, — пообещал, удаляясь, хриплый голос. Снова открылась и захлопнулась дверца кабины. Затем три пары ног затопали в сторону блокпоста. Ворожцов выдохнул с невероятным облегчением. Еще немного подождать, и… — Чего расселись? От страшного шепота он дернулся, задним числом соображая, что это всего лишь Сергуня. Физиономия блондинчика вынырнула из-за ящиков вслед за шепотом. — Чего орешь? — шепнул в ответ Ворожцов. — Ничего не ору. |
