|
Но Мазила попал в аномалию, пальнул себе в сердце из ружья. И одному богу известно, что он увидел и понял перед смертью. Боль в груди стала острее. Она уверенно вытесняла пустоту. Надолго ли? И что будет потом? Нет, не думать сейчас об этом. Шаг. Шаг. Еще шаг. Одинаковые, безликие, как удары метронома. Из ниоткуда в никуда. Хотя, казалось бы, у них есть и точка отправления, и точка, к которой идут. Ворожцов тряхнул головой, на ходу выудил из кармана наладонник. Плюмкнуло. Загрузилась карта, засветились метки. Ворожцов остановился. Рядом застыл Тимур. — Что на шарманке? — спросил он негромко. — Почти пришли. За деревьями дорога. Через сотню метров блокпост. Там военные. Брат рассказывал, что с ними можно договориться. Денег пихнуть, и они пропустят. Если ты без оружия. Тимур постучал пальцем по экрану. Грязная кромка ногтя ткнулась в кучку меток у блокпоста. — Это что? — уточнил он. — Военные, — пояснил Ворожцов. — Наверное, военные. — Наверное? — Кому еще торчать на блокпосте? — А дальше? — А дальше всё. Внешний мир. Слова вылетели просто. Когда-то Ворожцов мечтал о том, как скажет это. С облегчением. Сейчас не было никакого облегчения. Не было надрыва, сожаления, радости. Только спокойная констатация. — Мы ведь не углублялись, — заговорил он, пытаясь поймать хоть какую-то интонацию, почувствовать хоть какое-то настроение, — по краю, считай, прошли, как и наметили. — Ворожцов, не нуди, — попросил Тимур, на секунду напоминая того, прежнего Тимура. Но лишь на мгновение. Когда Ворожцов повернулся к нему, тот стоял задумчивый и серьезный. — Можно прямо на блокпост и попробовать сторговаться, — предложил Ворожцов. — Еще можно сделать петлю, обойти и под железной дорогой, под насыпью. Как тогда… При упоминании о насыпи Тимур едва заметно повел плечами. — Пойдем через военных? — предложил Ворожцов. — Тоже опасно. — Не станут же они по нам стрелять, — стараясь добавить бодрости в голос, проговорил он. Не для себя, для Тимура. Не получилось. Не было бодрости. Как не было страха и других бушевавших совсем недавно эмоций. — Пойдем, — кивнул Тимур. — Попробуем сторговаться. Ворожцов выключил ПДА и убрал в карман. Они спустились по небольшому откосу и зашагали по разбитым останкам дороги. Шаг. Шаг. Еще шаг. Шаги отщелкивали, как метроном. Ворожцов попытался считать их, чтобы занять чем-то мысли, но быстро сбился. Снова нахлынули воспоминания. Вот он, выход из лабиринта, в который сами себя загнали. Он был здесь всегда и не только здесь. Надо было лишь захотеть выйти. |
