|
Он спал. Ей нравилось со времени, когда он был совсем ребенком, садиться на край его постели и смотреть, как он спит. Как когда-то, она думала, глядя на него: "чудный маленький Кантор". Ей хотелось прикоснуться кончиками пальцев к его тонкий бровям, к его губам, над которыми вырисовывался светлый пушок. Кантор такой красивый... и его росомаха со страшным оскалом. Настанет день, когда она вновь навестит мать Магдалину и спросит ее: "Какое лицо было у архангела? Как выглядело мохнатое чудовище?" Но сейчас летопись женщины-демона была закрыта. Потом она вернулась к камину и села с котом на плече. Она вспоминала день, когда она вошла в большую комнату, заставленную научными приборами. Отец де Мобеж, настоятель иезуитов в Канаде, и граф де Пейрак вместе наклонились над страницами толстой книги, лежащей на конторке. Смех этой светской идиотки Беранжер прогнал впечатление, которое возникло тогда у нее - они беседовали как люди, которые давно знакомы. Должна ли она предполагать, что отец де Мобеж и Жоффрей де Пейрак уже когда-то встречались? В то время, когда Жоффрей, совсем молодой, блуждал по азиатским морям или позднее в Европе, в Средиземноморье, в Палермо или Кандии? В Египте или в Персии? Иезуиты были повсюду, пересекая пути всех авантюристов мира. И встреча их продолжилась здесь, в Канаде? Тогда все делалось понятным, даже внезапное загадочное исчезновение отца д'Оржеваля. Ему нанесли удар, когда он торжествовал. И кто мог нанести этот удар? Только тот, кто имел над ним власть. Только отец де Мобеж, настоятель иезуитов в Канаде, его настоятель, имел власть подчинить себе Себастьяна д'Оржеваля, так как отцу де Мобежу не уступавший никому миссионер был обязан послушанием. Только он мог его заставить, дать ему приказание, которого он не мог ослушаться. У иезуитов больше, чем где бы то ни было, строгая дисциплина. Это - армия. Разве глава ордена в Риме не имеет звание генерала? Анжелике казалось, что она без труда может вообразить себе следующую картину: Через дверь кельи с белыми стенами, на которых выделяется суровый крест ордена иезуитов, входит миссионер. На груди его крест с рубином, символизирующим кровь, пролитую во славу Господа. У того, кто его призвал, загадочный взгляд азиата. Между ними мало сходства, нет близости. "На колени, сын мой! Завтра вы покинете Квебек и отправитесь в миссию к ирокезам". Связанный своим обетом, иезуит д'Оржеваль должен выполнить приказ без возражений, без отсрочки. Он бессилен против этого внезапного распоряжения, которое вынуждает его покинуть город, удалиться в эти бесплодные пространства, где его, быть может, ожидает смерть. Чем больше она размышляла, тем более она была уверена, что дело происходило именно таким образом. За два дня до прибытия флота де Пейрака, отец де Мобеж приказал удалиться своему чересчур могущественному подчиненному. И дал он это приказание потому, что был тайным союзником Жоффрея де Пейрака. Со стороны двора послышался шум бури, раздались глухие удары в дверь. - Я не мог провести нашу первую снежную бурю в Квебеке вдали от своей дамы, - сказал Жоффрей, когда Анжелике удалось открыть дверь, уже засыпанную снегом, с помощью Маколле, который покинул свою, похожую на гроб постель. Дверь хлопнула, как будто ее сорвали с петель, в нее ворвался снежный вихрь и вместе с ним граф де Пейрак и его конюший Жан ле Куеннак. |
