|
- Возвращаю вам ваш комплимент. Вам не стоило упрекать меня, в то время как вы привлекаете к себе любовь всех мужчин, даже служителей церкви, таких, как господин де Ломени, Мальтийский рыцарь. - Вы тоже недалеко ушли. Ваше увлечение духовником всем известно. - Мой духовник! - воскликнула г-жа де Кастель-Моржа, прижав руку к груди, казалось, она потеряет сознание. - Вы клевещете! О каком духовнике вы говорите? - Естественно, о пресвятом отце Себастьяне д'Оржевале. - Он мой духовный наставник! Как вы могли вообразить! - Я ничего не воображала! Проявления вашей привязанности никого не могут обмануть. Весь город насмехается над вами... - Вы змея! - Я просто откровенна. Я не отказываюсь по моральным принципам от привязанностей моего сердца и моего тела и считаю это более нравственным, чем ваше лицемерие. Вы разрушаете свою жизнь, Сабина, считая, что наши любовные порывы ниспосланы нам Дьяволом. Вы тоже влюблены, страстно влюблены... На этот раз г-жа де Кастель-Моржа и де Пейрак расстались смертельными врагами. Не могло быть и речи о примирении. После такой внезапной и яростной ссоры остался горький осадок, Сабина была в отчаянии, а Анжелику мучили угрызения совести. В тот же вечер Анжелика получила письмо от рыцаря Ломени, что немного развеяло ее огорчения. Он приглашал ее на санную прогулку с пикником в следующее воскресенье, к водопадам Монморанси. Организовали эту загородную прогулку г-жа де Меркувиль и г-жа де ла Водьер. Соберется почти половина города. Г-н д'Арребуст оставил свои сани в полном распоряжении г-на де Ломени, а тот, в свою очередь, просит разрешения Анжелики сопровождать ее, как верный рыцарь. Она сразу же согласилась, о чем и сообщила в письме, отправленном немедленно. Г-н де Бардань, г-н де Виль д'Аврэй и г-н де Шамбли-Монтобан, также решившие предложить ей место в своих экипажах, опоздали. ЧАСТЬ ВОСЬМАЯ ВОДОПАДЫ МОНМОРАНСИ Яркое солнце освещало дорогу, проложенную по Святому Лаврентию, и сани, летящие мимо елок и кедров; мелодичный звон колокольцев в упряжке из двух лошадей раздавался ритмично, в такт их хода. У канадцев вошло в привычку подвешивать бубенцы лошадям, впряженным в сани. Во время сильных снегопадов этот звон позволял услышать приближение упряжки и избежать несчастного случая. Анжелика сидела рядом с рыцарем де Ломени, закутавшись в меха. Как только сани покинули Квебек и устремились по бескрайней белой равнине, она вся отдалась блаженному чувству пьянящей радости от этой прогулки, напоминавшей побег с графом де Ломени, рассудительным и внушающим доверие. "Внушающим доверие" - вряд ли это выражение отражало его суть. Как иначе могла она выразить то удовольствие, которое она испытывала в его присутствии, это легкое и безоблачное чувство , похожее на небо не правдоподобной голубизны в сочетании с победным сиянием солнца. Запрокинув голову, Анжелика вдыхала морозный воздух. Ее капюшон, отороченный густым белым мехом, защищал ее лицо от ледяных укусов. Ее рука под меховым покрывалом нашла руку Ломени, и сердце ее задрожало от нежности, когда она ощутила спокойное и решительное пожатие его руки. Все дышало спокойствием и красотой. Щурясь от солнечных лучей, она рассказывала рыцарю о своих ощущениях, о недовольстве собой, о стремлении сохранить душевное равновесие, насколько это было возможно; в своем сердце она носила горькое чувство обиды, пережитых страданий, хотя она чувствовала радость от того, что страдала. Она пыталась объяснить ему, но не сочла необходимым сказать, что в основе этого "экзамена совести" лежит фраза, брошенная Сабиной де Кастель-Моржа: "А вы? Вы поддержали его?" Она вспомнила о жутком падении с вершин любви и богатства на черное дно нищеты и отчаяния. |
