|
- А кто их назначает? - Король. Прочтя испуг на лице молодой женщины, герцогиня встала и, положив ей руку на плечо, стала успокаивать ее. Она уверена, что все кончится хорошо. Но необходимо прояснить все до конца. Человека такого положения и такого звания, как граф де Пейрак, не сажают в одиночную камеру без всяких оснований. Она тщательно расспросила обо всем архиепископа Парижского, кардинала Гонди, который сам бывший фрондист и весьма недоброжелательно относится к его преосвященству архиепископу Тулузскому. Так вот, у этого самого кардинала Гонди, о котором никак не скажешь, что он снисходителен к деяниям своего соперника, столь могущественного в Лангедоке, герцогиня узнала, что архиепископ Тулузский, судя по всему, действительно был зачинщиком обвинения графа в колдовстве, однако впоследствии под давлением каких-то тайных сил он отказался от иска в пользу королевского суда. - Архиепископ Тулузский и впрямь не предполагал, что дело зайдет так далеко, и, сам не веря в колдовство, во всяком случае в колдовство вашего мужа, был бы вполне удовлетворен, если бы церковный суд или же тулузский парламент вынесли графу порицание. Но у него отняли "его" обвиняемого, прислав заготовленный заранее приказ об аресте за подписью короля. Затем герцогиня сказала, что, беседуя с другими высокопоставленными лицами, она все больше убеждалась, что ведение дела Жоффрея де Пейрака в тулузском парламенте было умышленно не допущено кем-то из сильных мира сего. - Это я узнала из уст самого господина Массно, уважаемого лангедокского магистрата, которого сейчас вызвали в Париж по какому-то таинственному поводу, и он предполагает, что именно по делу вашего мужа. - Массно? - задумчиво переспросила Анжелика. В ее памяти всплыл краснолицый человечек в бантах, который топтался на пыльной дороге в Сальсинь, угрожающе размахивая тростью и крича дерзкому графу де Пейраку: "Я напишу наместнику Лангедока... в Королевский совет..." - Боже мой! - прошептала Анжелика, - Это же враг моего мужа! - Я сама разговаривала с этим магистратом, - сказала герцогиня де Монпансье, - и, хотя он низкого происхождения, он показался мне человеком весьма честным и достойным. Он и сам опасается, что его назначат судьей по делу графа де Пейрака именно потому, что всем известно об их ссоре. Он говорит, что брань, которой обмениваются на дороге под палящим солнцем, не имеет никакого отношения к делам правосудия и ему будет чрезвычайно неприятно, если его заставят инсценировать видимость процесса. Анжелика ухватилась за слово - "процесс". - Значит, процесс будет? Адвокат, с которым я советовалась, уверяет меня, что процесс - это уже своего рода достижение, особенно если добиться, чтобы дело разбирал парижский парламент. И тогда участие в суде этого Массно, который тоже является советником парламента, было бы обоснованным. Герцогиня де Монпансье скорчила гримасу, которая отнюдь не украсила ее. - Видите ли, деточка, я достаточно знакома со всяким крючкотворством и знаю, что такое судейские. Так вот, уж поверьте мне, парламентский суд ни к чему вашему мужу. Ведь почти все советники парламента - должники Фуке, нынешнего суперинтенданта финансов, и они будут выполнять его приказы, тем более что он - бывший президент парижского парламента. Анжелика вздрогнула. Фуке! Эта опасная белка сунула свою острую мордочку и сюда! - Но при чем тут мессир Фуке? - спросила Анжелика неуверенным тоном. - Клянусь вам, мой муж не сделал ничего, что могло бы вызвать его ненависть. |
