|
Не правда ли, дорогой? Он повернулся к одному из своих спутников, и, когда тот приподнял шляпу, Анжелика узнала шевалье де Лоррена. Не отвечая, фаворит его высочества приблизился и вытащил из ножен свою шпагу, на которую от камина упал красный отблеск. Анжелика пристально вглядывалась в третьего преследователя, который держался немного в стороне. - Клеман Тоннель, - проговорила она наконец, - Друг мой, что вы здесь делаете? Лакей низко поклонился. - Я на службе у его высочества, - ответил он. И добавил, повинуясь привычке: - Да простит мне госпожа графиня. - Охотно прощаю, - сказала Анжелика, с трудом удерживаясь от нервного смеха. - Но зачем у вас в руке пистолет? Бывший дворецкий смущенно посмотрел на свое оружие, но все же подошел ближе к кровати, у которой стояла Анжелика. Филипп Орлеанский выдвинул ящичек столика на одной ножке, что стоял у изголовья кровати, и достал оттуда стаканчик, до половины наполненный какой-то черноватой жидкостью. - Сударыня, - сказал он с пафосом, - вы должны умереть! - В самом деле? - прошептала Анжелика. Она смотрела на этих троих мужчин, стоявших перед нею, и ей казалось, будто она раздваивается. Где-то в глубине ее существа обезумевшая женщина ломала себе руки и кричала: "Сжальтесь, я не хочу умирать!" - а другая женщина трезво размышляла: "Право, у них смешной вид! Все это просто глупая шутка!" - Сударыня, вы вели себя с нами вызывающе, - продолжал Филипп Орлеанский, и нетерпеливая гримаса искривила его рот. - Вы умрете, но мы великодушны и предоставляем вам право выбора: яд, меч или пуля. От яростного порыва ветра сотрясалась дверь, клуб едкого дыма вырвался из камина в комнату. Анжелика вскинула голову, с надеждой прислушалась. - Нет, никто не придет, никто не придет! - усмехнулся брат короля. - Эта кровать - ваше смертное ложе, сударыня. Она приготовлена для вас. - Но что я вам сделала, наконец? - воскликнула Анжелика, чувствуя, как от страха на висках ее выступил пот. - Вы говорите о моей смерти как о чем-то естественном, неотвратимом. Но я не могу согласиться с вами. Даже самый страшный преступник имеет право узнать, в чем его обвиняют, и защищаться. - Самая искусная защита не отменит смертного приговора, сударыня. - Ну что ж, если я должна умереть, то хотя бы скажите мне, почему, - с горячностью настаивала Анжелика. Ей нужно было любой ценой выиграть время. Юный принц бросил вопрошающий взгляд на своего дружка. - Вообще-то, поскольку через несколько минут вас уже не будет в живых, я не вижу причины быть с вами излишне бесчеловечным, - проговорил он сладким голосом. - Сударыня, вы не так уж несведущи, как утверждаете. Вы великолепно догадываетесь, чей приказ привел нас сюда. - Приказ короля? - воскликнула Анжелика с притворной почтительностью. Филипп Орлеанский пожал хилыми плечами. - Самое большее, на что способен король, - это засадить в тюрьму тех, зависть к кому в нем разжигают. Нет, сударыня, это приказ не его величества. - Но кто же еще может приказать брату короля? Принц вздрогнул. - Я нахожу, что вы слишком дерзки, сударыня, так разговаривая со мной. Вы меня оскорбляете! - А я нахожу, что вы, вся ваша семья слишком обидчивы, - ответила Анжелика с яростью, которая подавила в ней страх. |
