|
На мертвенно-бледной щеке торчала лиловая шишка. Один глаз был закрыт черной повязкой, другой горел, как у волка. Чудовище смотрело на Анжелику и смеялось. - Что случилось? - спросил Гонтран. Он сидел спиной к окну и ничего не заметил. Дегре проследил за испуганным взглядом молодой женщины и вдруг бросился к двери, свистом позвав свою собаку. Лицо за окном пропало. Вскоре с разочарованным видом вернулся адвокат. - Исчез, словно крыса в норе. - О, так вы знакомы с этим жалким господином? - поинтересовался Сербало. - Я их всех знаю. Это некий Каламбреден, знаменитый жулик, король карманников с Нового моста и один из самых прославленных главарей столичных воров. - И у него хватает наглости приходить сюда и смотреть, как ужинают порядочные люди! - Может, в зале сидит его сообщник, которому он хотел подать знак... - Нет, он смотрел на меня, - стуча зубами, сказала Анжелика. Дегре взглянул на нее. - Ну-ну, не пугайтесь. Ведь неподалеку отсюда находятся улица Трюандери и предместье Сен-Дени - прибежище всех мошенников и их принца, Великого Керза, предводителя профессиональных нищих и жуликов. Рассказывая, Дегре обнял Анжелику за талию и решительным движением привлек к себе. Анжелике было приятно ощущение тепла и силы, исходившее от этой мужской руки. Нервное напряжение постепенно спало. Не стыдясь, она прижалась к Дегре. Какое имеет значение, что он простолюдин, нищий адвокат! Разве сама она сейчас не на грани того, чтобы стать всеми гонимой парией, без крыши над головой, лишенной всякой защиты и даже, быть может, имени? - Черт побери! - весело воскликнул Дегре. - Не для того мы пришли в кабак, чтобы вести здесь мрачные разговоры. Давайте подкрепимся, господа, а уж потом подумаем, как нам действовать дальше. Эй, Корбасон, жалкий кухарь, уж не собираешься ли ты уморить нас голодом? Хозяин поспешил к столику. - Что ты можешь предложить трем знатным сеньорам, пищей которых последние сутки были одни треволнения, и молодой хрупкой даме, у которой неплохо бы вызвать аппетит? Корбасон обхватил рукой подбородок и с вдохновенным видом сказал: - Ну что ж, господа, вам я предложу отличное говяжье филе с кровью, нашпигованное корнишонами и свежими огурцами, по цыпленку, зажаренному на углях, и миску пирожков в масле. Ну, а даме надо что-нибудь более легкое, не правда ли? Вареная телятина, салат, костный мозг, яблочное желе, засахаренная груша и вафельные трубочки. И наконец, ложечку укропных пастилок, и я убежден: ей лилейные щечки снова порозовеют. - Корбасон, ты самый нужный и самый любезный человек в мире. Когда я в следующий раз пойду в церковь, я помолюсь за тебя святому Оноре. Кроме того, ты еще великий мастер, и не только в соусах, но и в остроумии. Но у Анжелики, пожалуй, впервые в жизни не было аппетита. Она едва прикоснулась к кулинарным шедеврам Корбасона. Ее организм боролся с ядом, выпитым прошлой ночью, малая толика которого все же задержалась. Ей казалось, что с той ужасной ночи прошла целая вечность. Одурманенная недомоганием, а может, и непривычной для нее духотой этого прокуренного зала, она почувствовала непреодолимое желание уснуть. Закрыв глаза, она повторяла про себя, что Анжелика де Пейрак умерла. *** Когда она проснулась, в окна таверны уже пробивался туманный рассвет. Приподняв голову, Анжелика поняла, что жесткая подушка, к которой прижималась ее щека, была не чем иным, как коленями адвоката Дегре. |
