|
От этих дерзких слов судьи нахмурились. Но Жоффрей де Пейрак, подняв руку, воскликнул: - Господа магистраты и все судейские чиновники, сидящие в этом зале, у меня нет ни тени сомнения в том, что вы благодаря чистоте своих нравов и своей целомудренной жизни являете собой один из самых здоровых элементов общества. Не гневайтесь на мои слова, они относятся к совсем иному сословию, и вы сами, бесспорно, не раз шептали их про себя. Эта хитрая уловка обезоружила судей и клерков, которые в душе были польщены тем, что публично было воздано должное их примерной и тусклой жизни. Дельма покашлял и для вида полистал досье. - Говорят, вы знаете восемь языков? - Итальянский ученый Пико дела Мирандола, живший в прошлом веке, владел восемнадцатью языками, и никто тогда не обвинял его в том, будто сам сатана взял на себя труд обучить его. - И наконец, признано, что вы околдовываете женщин. Мне бы не хотелось бессмысленно оскорблять человека, и без того уже обиженного несчастьем, но, глядя на вас, трудно поверить, что вы своей внешностью настолько привлекали к себе женщин, что они ради вас убивали себя, теряли голову при одном вашем виде. - Не надо преувеличивать, - скромно ответил граф и улыбнулся. - Дали себя околдовать, как вы называете это, только те, кто сам этого очень хотел. Ну а что касается экзальтированных девиц, то ведь они встречались в жизнь каждому из нас. Монастырь, а еще лучше - больница - вот самое подходящее для них место, и нельзя судить обо всех женщинах, основываясь на примере нескольких безумцев. Дельма принял еще более официальный вид. - Общеизвестно и подтверждено многочисленными показаниями, что в вашем тулузском Отеле Веселой Науки, начинании нечестивом уже по самой своей сути, ибо бог сказал: "Будешь любить, чтобы зачать", вы во всеуслышание прославляли плотское наслаждение. - Но господь бог никогда не говорил: "Зачинать будешь, подобно собаке", - и я не вижу ничего дьявольского в обучении искусству любви. - Ваше колдовство - вот что от дьявола! - Если бы я обладал колдовской силой, я бы не находился сейчас здесь. Судья Бурье в бешенстве вскочил: - В вашем Отеле Веселой Науки вы проповедовали неуважение к законам церкви, вы утверждали, что брак - помеха истинной любви и быть набожным - вовсе не достоинство. - Действительно, я мог сказать, что показная набожность не достоинство, если при этом человек - жадный и бессердечный, истинное же достоинство, которое ценят женщины, - это веселый нрав, умение слагать стихи, быть щедрым и искусным любовником. И если я говорил, что брак - помеха любви, то я имел в виду не сам институт брака, благословленный богом, а то, что в наши дни брак стал настоящей куплей и продажей, позорной сделкой, заключая которую, родители препираются из-за земель и приданого и часто силой, угрозами соединяют между собой молодых людей, которые дотоле никогда даже не видели друг друга. Вот так разрушается священный принцип брака, потому что супруги, скованные его цепями, не могут иначе освободиться от них, кроме как с помощью греха. - И у вас хватает дерзости читать нам проповеди! - протестующе воскликнул сбитый с толку Дельма. - Увы, мы, гасконцы, все немного задиры и любим поспорить! - признался граф. - Вот мой критический ум и побудил меня вступить в борьбу против нелепостей нашего века. Я последовал примеру знаменитого идальго Дон Кихота Ламанчского, который сражался с ветряными мельницами, и боюсь, что оказался таким же глупцом, как и он. |
