– Не заскучала? – дёргаюсь от неожиданности, когда Алекс обнимает меня за талию.

– Нет, мне интересно наблюдать за этой суетой. А ты совсем не волнуешься перед концертом?

– Уже не так сильно, как десять лет назад, но каждый раз здорово нервничаю. Это особый мандраж, он сразу проходит, как только выхожу на сцену, – Алекс целует меня в шею, и от этой ласки скорее щекотно, чем приятно.

– Я бы не смогла выступать на такую огромную аудиторию.

– Сегодня будет мало людей, помещение небольшое, да и в России у нас больше поклонников, чем здесь.

– Несправедливо, – грустно вздыхаю, потому что он прав – на этот концерт продавалось всего четыреста билетов. Катастрофически мало!

– Всё это не имеет никакого значения, – шепчет Алекс, кусая мочку уха. И совсем его не смущают посторонние люди в гримёрке. – Я почти написал песню. И всё благодаря тебе.

– Здорово! – радуюсь за него, а потом уже соображаю: – Стоп, при чём здесь я?

– Тина, я целых два месяца ничего не писал. Не мог даже одной строчки из себя выдавить. Но как только познакомился с тобой – ко мне сразу вернулось вдохновение. Ты – моя муза.

– Спасибо, – только и произношу, не зная, как реагировать на столь дикое признание. Какая муза? Мы три часа знакомы!

– Тебе спасибо, – Алекс бегло целует меня в губы. – После концерта никуда не уходи, хорошо? Дождись меня.

– Да, как скажешь.

Ухожу в зал, встаю в первом ряду и вместе с остальными фанатками жду, когда начнётся концерт. Меня знобит. Перенервничала, вот и дрожу так сильно, что даже зубы стучат. Мелькает мысль, что я внезапно очутилась во взрослой жизни. Меня к ней не готовили, не предупреждали о подобной возможности, а просто пихнули в круговорот событий – как хочешь, так и расхлёбывай. Так учат плаванию жёсткие тренеры или родители: просто бросают ребёнка в воду и наблюдают, как он отчаянно барахтается и пытается спастись. Хорошо, если бедняга преодолеет страх и научится плавать. Бывают же и по другому – испуганный ребёнок глотает воду, почти тонет, пока ему не помогают выбраться, а потом он панически боится даже подходить к бассейну или морю.

Вот и я не знаю – научусь ли плавать или пойду ко дну.

Концерт великолепный, как я и ожидала. Все музыканты выкладываются на полную, исполняют свои лучшие композиции, а Алекс поёт на разрыв, доводит до дрожи, до слёз, до экстаза и эйфории. На сцене он совсем другой, и я не верю, что недавно общалась и целовалась с этим человеком. Как в нём уживаются две личности? Меланхоличный странный мужчина, верящий в знаки судьбы, и дикий сумасшедший вокалист, скачущий, вопящий, пляшущий, рыдающий на самых трогательных песнях. Его энергия, его отдача пленяют, невозможно противостоять такому всплеску эмоций, они накрывают с головой, и я плачу вместе с ним, смеюсь, кричу и подпрыгиваю на месте.

Лучший в мире концерт. Я была на многих, но этот – особенный. Самый яркий и драйвовый, оголяющий нервы и душу, одновременно истощающий и воскрешающий. Полтора часа пролетают незаметно, люди кайфуют, громкая музыка вибрирует в теле и барабанных перепонках, я прыгаю до потолка, сгорая от восторга и благоговения.

Я знакома со всеми участниками группы, я целовалась с самим Алексом! И он попросил дождаться его, значит, продолжение следует. И песню сочинил, назвал меня своей музой. Можно ли стать ещё счастливее?

Концерт завершается, я выхожу на улицу, опираюсь плечом о холодную кирпичную стену и медленно прихожу в себя. Всё лицо пылает, в ушах до сих пор звон, я оглушена и еле держусь на ногах, устала так сильно, словно весь день занималась физической активностью.

Прохладный весенний воздух немного приводит в сознание. На часах – десять вечера, я ещё успеваю в общежитие.