|
Два предыдущих этажа оказались пусты и неинтересны, но вот на третьем, по его предположению, должен быть узел связи. Сюрпризы, однако, начались сразу у входа – карточки ключи оказались на месте, пусть и не все. Поначалу это обрадовало, но потом я рассудил, что такой подарок – неспроста. Вокруг было по прежнему пусто и мы, убедившись, что ближайшие двери закрыты, поспешили в самый конец коридора. Профессор не ошибся, нашлась и дверь со странной надписью, и сам узел связи. Увы, над ним кто то уже крепко поработал. Оценив масштабы погрома, я бегло просмотрел полуобгоревшие бумаги и утешился уверениями профессора, что этот узел не единственный и даже не главный. Правда, тот наверняка спрятан, и найти его без помощи местных мудрено.
Мы вышли в коридор, а тут и местные объявились. Парень, одетый в синюю пижаму, стоял шагах в тридцати. С первого взгляда он не казался опасным, совсем юнец, хотя и с кобурой на ремне. Но в таких стенах опасны все, и я порадовался, что моя кобура расстегнута. – Ваш? – повернулся я к колобку. Тот ответил не сразу, прищурился близоруко, руками развел. – Не узнаю. Здесь есть и местный персонал, как раз из ваших. Кричал он, кстати, по польски. Я мысленно ругнулся, некстати вспомнив сержанта Ковальски. Объясняйся теперь на пальцах! К счастью, парень сам решил языковой вопрос. – Господа, не стреляйте! Перемирие!.. По немецки! Я облегченно выдохнул. Длинное, словно гусеница, слово «Waffenstillstand» мне чрезвычайно понравилось. Но я слишком не обольщался. В любой миг из дверей могут выбежать парни с «томми ганами», о которых я уже неоднократно вспоминал. Однако выбирать не из чего. – Идите сюда, майн герр! – крикнул я, на всякий случай помахав в воздухе рукой, словно полярник на льдине, увидевший самолет. – Перемирие – хорошо. Мир, дружба, шнапс! – За кого он тебя примет, Норби? – негромко рассмеялась Фогель. Я дернул щекой. – За глупого американца. Пусть смотрит на меня, а если потянется к кобуре – вали полиглота на месте. – Посередине! – крикнул полиглот. Я отсчитал двери. Между нами и гостем их шесть. – Профессор – на месте. Фогель – пошли. Первая дверь, вторая. Когда мы остановились, между нами и гостем оставалось ровно пять шагов.
* * *
– Добрый день, дамы и господа. Шнапса на объекте, к сожалению, нет. Есть спирт, но начинать с него я бы не стал. Вблизи он не понравился мне совершенно. Лет восемнадцати, не низок, не высок, плечами не вышел, но взгляд. Будь это где нибудь в джунглях, я бы уже выхватил пистолет. Так смотрят. Нет, не на покойников, но где то близко. Словно мы все под пулеметным прицелом. – Я – Антек. Так и называйте без всяких титулов и званий. Был в составе гарнизона объекта. Я отметил про себя «был». Разжаловали? – А сейчас здесь воюют. Вы попали как раз меж двух огней. Я принял невозмутимый вид, словно при встрече с налоговым инспектором. – Мы заметили. Стрелять по нам не надо, мы – граждане Соединенных Штатов Америки. Наша страна ни с кем не воюет, но своих в обиду не дает. Я – Корд, Джонас Корд. – Анна Фогель, – негромко проговорила Мухоловка. – Антек! Может, для начала сделаем перемирие всеобщим? А потом и разберемся, стоит ли вообще воевать. Парень ненадолго задумался. – Все не так просто, фрау. – Фройляйн, – подсказала она. Антек без титулов и званий явно смутился. Кажется, парню и вправду не больше восемнадцати. – Мне нужно кое с кем переговорить, фройляйн. Давайте встретимся через. Через три часа этажом выше. Там есть дверь с надписью «Caupona». |
