После трагической кончины товарища Сталина делались попытки найти этот ключ. Но его так и не обнаружили. Поэтому было принято решение взломать сейф в присутствии всех членов Президиума и посмотреть, не осталось ли после товарища Сталина материалов исторической ценности или таких, которые могли бы облегчить принятие невероятно ответственного решения о назначении преемника.

   Сейф был вскрыт при членах Президиума и оказался пуст, если не считать нескольких мелочей, вроде партийного билета товарища Сталина.

   «А теперь, — сказал замминистра, медленно поднимаясь, — мы подходим к главному».

   Он обошел стол и сел на край, прямо перед Рапа-вой. Здоровый был мужик, прямо танк из мяса.

   «Мы знаем, — сказал он, — от товарища Маленкова, что второго марта ночью ты ездил в Кунцево на дачу вместе с предателем Берия и что вы оба несколькоминут оставались с товарищем Сталиным наедине. Из комнаты было что-либо изъято?»

   «Нет, товарищ генерал».

   «Абсолютно ничего?»

   «Ничего, товарищ генерал».

   «А куда вы отправились из Кунцева?»

   «Я отвез товарища Берия к нему домой, товарищгенерал».

   «Прямо домой?»

   «Да, товарищ генерал».

   «Ты врешь».

   «Нет, товарищ генерал».

   «Ты врешь. У нас есть свидетель: охранник видел вас обоих в Кремле незадолго до рассвета».

   «Да, товарищ генерал, теперь я вспомнил. Товарищ Берия сказал, что ему надо кое-что взять из своего кабинета...»

   «Из кабинета товарища Сталина!»

   «Нет, товарищ генерал».

   «Ты врешь! Ты предатель! Вы вместе с английским шпионом Берия вломились в кабинет Сталина и выкрали его бумаги! Где они?»

   «Да нет же, товарищ...»

   «Предатель! Вор! Шпион!»

   Каждое слово сопровождалось ударом по лицу.

   И так до бесконечности.

   Я тебе вот что скажу, парень: никто не знает всей правды, как обошлись с Хозяином, — даже сейчас, после того как Горбачев и Ельцин продали всю нашу чертову историю капиталистам и разрешили ЦРУ полакомиться нашими архивами. Все, что связано с Хозяином, по-прежнему засекречено. Его вывезли из Кремля на полу машины завернутого в ковер, и, говорят, Жуков расстрелял его в ту же ночь. По словам других, его расстреляли через неделю. Но большинство говорит, что его пять месяцев — пять месяцев! — держали в бункере Московского военного округа и расстреляли после тайного суда.

   Так или иначе, к Новому году Берия был уже мертв.

   А со мной вот как поступили — и Рапава показал изуродованные пальцы. Затем неуклюже расстегнул рубашку, вытащил ее из-под ремня и повернулся. Вся спина его была в блестящих шероховатых рубцах, сквозь кожу, как в окна, виднелись мышцы. Живот и грудь покрывала татуировка.

   Келсо не произнес ни слова. Рапава снова сел, не застегивая рубашки. Эти рубцы и татуировка были его медалями за прожитую жизнь. И он с гордостью носил их.

   — Ни единого слова, парень. Ты меня слышишь? Ничего они из меня не выжали. Ни одного словечка.

   Все это время Рапава не знал, жив ли Хозяин и заговорил ли он. Но это не имело значения — Папу Герасимович Рапава в любом случае хранил молчание.

   Почему? Из верности? В какой-то мере... а возможно, в благодарность за то, что Хозяин оставил ему жизнь.