Это я и Фолу сказал: дескать, друг мой, сержант Ритка, хочет, чтоб и дальше обходилось, - для того и встречи ищет…

    -  Ну ты идешь или нет?! - возмутился Ритка, и я обнаружил, что полностью одет и стою в коридоре, вертя в руках ключи.

    -  Иду, - ответил я, нахлобучивая шапку. И пошел.

    6

    Фол потихоньку катил слева от меня, скрипя снегом и с трудом приноравливаясь к нашему шагу, Ритка бухал сапогами справа; и оба они бубнили мне в уши всякие гадости - для стереоэффекта, надо полагать.

    Причем в слове «писатель» оба делали ударение на первом слоге.

    Я слушал все это с некоторым мазохистским удовольствием и сам не заметил, как мы добрались до известного в городе пивбара «Портянки Деда Житня», в народе именуемого просто «Житнем». Это было одно из немногих заведений вне Дальней Срани, куда без проблем пускали кентавров.

    Даже специальный наклонный пандус имелся, рядом с обычными ступеньками.

    Смотрю: вывеска мигает, Василий Новый, который в «питейных домах для торговли», над входом улыбается душевно, музыка изнутри гремит, мужской гогот и девичий визг вперемешку - словом, веселье в самом разгаре. И мотоцикл Риткин тройной цепью у дверей прикован. Это правильно - машина хоть и служебная, а все равно увести могут. Особенно вечером.

    Фол затормозил, привстав на дыбы, повертелся на заднем колесе, искоса разглядывая Риткин «Судзуки», хмыкнул что-то в бороду (по-моему, одобрительное) и зашуршал по пандусу, обмахиваясь хвостом.

    А мы последовали за ним и, ступенька за ступенькой, оказались внутри.

    Все столики, понятное дело, были забиты до упора. Но хозяин «Житня» Илья Рудяк (по слухам, не то парикмахер, не то патологоанатом в отставке) мигом выставил нам запасной стол в дальнем - наиболее тихом и обособленном - углу заведения. Это был далеко не первый случай на моей памяти, когда Рудяк буквально читал мысли. Иногда я даже начинал подозревать, что он из Тех. Только дудки - из Этих был мосластый Илюша в неизменной меховой жилетке независимо от погоды, из Этих, просто хороший он хозяин, уважающий постоянных клиентов.

    Несколько человек помахали нам руками и недружелюбно покосились на Фола. Пьющий у стойки пиво гнедой кентавр с похабной татуировкой на плече махнул Фолу хвостом и недружелюбно покосился на нас, а мы гордо задрали носы и с достоинством проследовали к своему столику, возле которого на полу уже был расстелен коврик для Фола и поставлены два стула.

    Для нас с Риткой.

    Подручный Рудяка - вездесущий и обаятельный брюнет Гоша - принял у нас верхнюю одежду, мигом отправил ее в гардероб и вновь оказался рядом, ослепительно улыбаясь.

    -  Добрый вечер, господа! Сколько изволите?

    Гоша не спрашивал - «чего». Он спрашивал - «сколько».

    И правильно делал.

    -  Для начала дюжину, Гоша. И воблочки - посуше.

    Гоша развел руками, исчез и сразу возник на прежнем месте, грохнув на стол дюжину пенящихся кружек. Следом он с ловкостью фокусника подбросил в воздух блюдо с рыбой - так что оно чуть не разбилось о столешницу, в последний момент придержанное пальцами вездесущего Гоши, прозванного в свое время Спрутом Великим.