Когда мы в конце концов оторвались друг от друга, Ласи прошептала:

– Такое ощущение, будто у тебя жар.

Я улыбнулся, все еще чувствуя легкое головокружение.

– Да, причем всегда. Ускоренный метаболизм.

– И обоняние у тебя тоже супер?

– Конечно.

– Ох, парень… – Она понюхала воздух и нахмурилась. – И чем я пахну?

Я медленно втянул воздух, позволив запаху Ласи затопить меня; знакомый жасминовый аромат ее шампуня каким‑то образом пригасил последствия хаоса последних двадцати четырех часов. Мы можем снова поцеловаться, внезапно понял я, и вообще делать все, что пожелаем. Теперь в этом нет никакой опасности, поскольку оба заражены.

– Бабочками, – наконец ответил я.

– Бабочками?

– Да. Ты моешь волосы шампунем с запахом жасмина, верно? Он похож на запах бабочек.

– Постой‑ка. У бабочек есть запах? Они пахнут жасмином?

Тело все еще гудело от поцелуя, голова все еще кружилась от всех откровений сегодняшнего дня, и было что‑то успокоительное в том, чтобы услышать вопрос, на который я знал ответ. Чудеса биологии хлынули из меня потоком.

– Такое происходит повсюду. Цветы имитируют насекомых – отращивают лепестки в форме крыльев, вырабатывают похожие запахи. Жасмин таким образом приманивает бабочку сесть на него, чтобы она разносила пыльцу от цветка к цветку. Так у цветов жасмина происходит секс друг с другом.

– Парень, о чем ты? Жасмин занимается сексом? С помощью бабочек?

– Да. И как тебе это?

– Ничего себе. – Она помолчала, все еще не отпуская меня, все еще думая о цветах, занимающихся сексом с помощью бабочек. В конце концов она снова заговорила: – Выходит, когда бабочка садится на мои волосы, она думает, что у нее жасминовый секс с ними?

– Скорее всего.

Я притянул Ласи к себе, погрузил нос в ее запах. Может, мир природы не такой уж сокрушительно ужасный, не такой отталкивающий, грязный, мерзкий. Временами природа может быть очень даже мила и даже изысканна – как сексуально озабоченная бабочка, которую легко сбить с толку.

Платформа снова задрожала под нашими ногами – приближался следующий поезд. В конце концов мы должны будем вернуться на поверхность, лицом к лицу встретиться с солнечным светом и надвигающимся крушением цивилизации, найти способ пережить тот хаос, который задумали старые носители, теперь, когда древний штамм пробился к дневному свету. Однако пока я стоял тут, мысль об апокалипсическом будущем внезапно показалась не такой уж пугающей. Сейчас у меня было то, что казалось потерянным навсегда: тепло другого человека в моих объятиях. А раз так, можно перенести все, что бы ни случилось дальше.

– Может эта болезнь заставить меня возненавидеть тебя, Кэл? – спросила Ласи. – Даже если я буду принимать таблетки?

Я начал было говорить, что точно не знаю, но в этот момент грохот под ногами стал другим – он больше не нарастал непрерывно. И потом изменился еще раз: как будто на нас пахнуло волной воздуха, и сквозь ложный запах бабочек от волос Ласи я ощутил другой, древний и жуткий.

– Кэл?

– Подожди.

Я сделал глубокий вдох. Мерзкий запах усилился, накатывая, точно воздух из решеток подземки под давлением проходящего внизу поезда. И вот тут ко мне пришло понимание, такое же полное и несомненное, как у моих предков, когда они ощущали запах льва, тигра или медведя…

Огромная тварь была уже в пути.

22

ЗМЕИ НА ПАЛОЧКЕ

В следующий раз, когда пойдете к доктору, обратите внимание на пластинки с названием учреждения на стене.