– Удобно, – заметил я.

– И зрелищно. – Чип усмехнулся. Вне пристальных взглядов бездушных кукол Шринк он мог позволить себе маленькое нарушение в виде смеха. – В результате проект заморозили на два десятилетия. Инциденты зафиксировали и в Джерси, но на этой стороне реки мы никогда не верили в их «легенду».

– Почему?

– Существуют древние туннели, проходящие через скальную породу в этих местах. Однако вокруг туннеля подземки они… новее. – Его палец заскользил вдоль туннеля по разложенной на столе светокопии. – Заметь, Кэл, если сложить число всех растений и животных, существующих под землей, получится больше того, что обитает наверху. Около миллиарда организмов в каждой щепотке почвы.

– Да, но никто из них не велик настолько, чтобы сожрать двадцать человек.

Он понизил голос.

– Однако именно это и происходит после того, как человека похоронят, Малыш. Твари в земле сжирают его.

«Великолепно! – озлился я. – Теперь уже архивист называет меня Малышом».

– Ладно, Чип. Однако черви не едят человека, пока он жив.

– Существует пищевая цепочка, и что‑то должно быть на ее вершине.

– У вас, так я понимаю, нет никаких зацепок?

Чип покачал головой.

– Почему же? Есть зацепки. Эти туннели очень похожи на те, которые прорывают земляные черви.

Я нахмурился и опустил взгляд на светокопии дома Ласи. Выполненные тонкими линиями эскизы – точно масштабированные, усыпанные крошечными символами – демонстрировали исключительно очертания ходов, прорезанных в почве человеческими машинами. Ни намека на то, с чем сталкиваешься, опустившись под землю.

– Думаешь, там живут гигантские черви? Мне казалось, вы у себя в архиве склонны немного больше… придерживаться фактов.

– Ну, да… нам приходится читать много странных материалов. – Он ткнул ручкой на край уровня с пометкой «Фитнес‑центр». – Кто‑то, должно быть, заметил вот эту несуразность – и не поленился заполнить огромную форму эс‑тэ пятьдесят семь. – Он постучал ручкой. – Выемка грунта происходила слишком глубоко, чтобы воспринимать это спокойно. Всего несколькими ярдами выше вытяжной системы метро. Малейшее отклонение от этих планов, и они соединились бы.

– Соединились с чем?

– Ты когда‑нибудь видел большие вышки у реки? Вентиляторы около восьмидесяти футов в поперечнике круглые сутки всасывают там воздух. Плохо.

– Воздух плохой?

– Они качают туда кислород! – Чип покачал головой и с видом отвращения бросил ручку на планы. – Это все равно что лить удобрения на сорняки. Нехватка кислорода – фактор, ограничивающий рост подпочвенного биома!

– Ах, значит, твари растут. Однако, в конце концов, эти «взрывы» в Джерси произошли сто двадцать лет назад. В наше время мы просто говорим «крысы», правильно?

– Наверное.

– Наверное. Замечательно.

Стоя здесь в полутьме, я внезапно осознал, что вообще‑то мы с Чипом прямо сейчас находимся под землей и над нашими головами тонны скрепленных известковым раствором кирпичей. Под потолком поскрипывал вентилятор, нагнетая кислород; без трепещущего света флуоресцентных ламп здесь было бы слишком темно даже для моих глаз инферна. Ниже лежала враждебная территория – место для трупов, и червей, и более крупных тварей, пожирающих червей, и еще более крупных тварей, пожирающих этих тварей…

– Однако наши парни из подземки говорят, что под вытяжными вышками есть места, которых рабочие избегают, – добавил Чип.