|
Подписав контракт, испанский посол подошел к герцогине. - Наш уговор остается в силе, не правда ли, сударыня? - спросил он. - О господи! - воскликнула герцогиня. - Поступайте как знаете. Какое мне дело до Франции! Какое мне дело до целого мира! Герцог поклонился и вернулся на свое место. - Кажется, император намерен сделать герцогом Миланским не короля Франциска, а его сына? - спросил в эту минуту посла его племянник, еще молодой и неопытный дипломат. - Герцогом Миланским не будет ни тот, ни Другой, - ответил посол. Тем временем присутствующие один за другим продолжали ставить свои подписи под контрактом. Когда все подписались, Бенвенуто подошел к Франциску I и, опустившись на одно колено, проговорил: - Сир, я только что приказывал, как король, а теперь молю вас, как самый смиренный и преданный из ваших подданных: окажите мне, ваше величество, последнюю милость! - Говори, Бенвенуто, говори, - благосклонно ответил король, наслаждаясь сознанием своего королевского могущества. - Скажи, чего ты хочешь? - Вернуться в Италию, сир, - ответил Бенвенуто. - Как - в Италию?! - воскликнул король. - Тебе предстоит сделать для меня так много прекрасных вещей, а ты хочешь меня покинуть? Нет, я не согласен. - Я вернусь! Клянусь вам, сир! Но сейчас отпустите меня. Я должен побывать на родине. Не стану говорить о том, что мне пришлось пережить и как я страдаю, - тихо добавил он, грустно покачав головой, - этого не передашь словами. Только воздух родины может излечить мое израненное сердце. Вы могущественны, щедры, ваше величество, и я люблю вас. Я непременно вернусь, как только солнце родины исцелит меня. К тому же я оставляю вам Асканио - мое второе я и Паголо - мою правую руку; они заменят вам Бенвенуто, ваше величество. А когда ласковый ветер родной Флоренции развеет мою печаль, я вернусь, и тогда уж ничто на свете, кроме смерти, не разлучит нас! - Поезжайте, - грустно согласился Франциск I. - Художник должен быть свободным, как ласточка. Поезжайте, Челлини! И король протянул ему руку, на которой Бенвенуто запечатлел в знак благодарности почтительный поцелуй. Перед уходом Челлини приблизился к герцогине д'Этамп. - Вы очень гневаетесь на меня, сударыня? - спросил он, незаметно передавая ей роковое письмо, которое, подобно магическому талисману, только что совершило настоящее чудо. - Нет, - сказала герцогиня, радуясь, что письмо наконец-то у нее в руках. - И все-таки вы победили меня таким оружием, что... - Полноте, герцогиня! - прервал ее Бенвену-то. - Ведь я только пригрозил вам этим оружием. Неужели вы могли подумать, что я им воспользуюсь? - Силы небесные! - воскликнула герцогиня, словно громом пораженная. - Как легко ошибиться, если судишь о других по себе!.. На следующий день Асканио и Коломбу обвенчали в дворцовой часовне Лувра, и, вопреки всем правилам придворного этикета, молодые настояли, чтобы на церемонии бракосочетания присутствовал Жак Обри с супругой. Для Жака это была великая честь, но нельзя не согласиться, что скромный школяр вполне ее заслужил. Глава 23 Брак из чувства долга А через неделю Герман торжественно обвенчался с госпожой Перриной, которая принесла ему в приданое двадцать тысяч ливров серебром. Поспешим добавить, что последнее обстоятельство гораздо больше, чем что-либо другое, способствовало его решению. |
