Судья, мэр, верховный вожак, кем бы он ни был, обсудил дело с двумя молодыми здоровыми кентаврами, похоже, его помощниками. Затем он подошел к больному кентавру и осмотрел его со всех сторон. Затем он что-то сказал ему.

Старый кентавр тихо произнес одно-единственное слово.

Вернувшись на свое место, судья испустил странный воющий крик.

Со всех сторон к нему устремились приземистые мусорщики. Десятки отвратительных существ образовали вокруг больного кентавра замкнутый круг. Судья громко заревел; его помощник достал из своей сумки какое-то существо, свернувшееся в кольцо. Помощник погладил его, и оно развернулось.

Максу существо напоминало электрического угря. Помощник протянул существо по направлению к больному кентавру; тот даже не попытался остановить его, а лишь наблюдал за ним единственным глазом. Голова существа коснулась шеи кентавра; он задергался, как при ударе электрическим током, и рухнул.

С неожиданной для них скоростью мусорщики бросились вперед, закрыв своими тушами тело упавшего кентавра. Когда же они, сопя, отошли от места бойни, на земле не осталось даже костей.

– Успокойся, Элли! – ласково произнес Макс. – Возьми себя в руки, малыш.

– Со мной все в порядке, – тихо ответила она.

19

Требуется друг

Впервые за все время они оказались свободными от стягивающих их ноги пут. Их хозяин погладил «веревки», и те тут же упали на землю.

– Если хочешь – беги, – прошептал Макс Элли. – Я задержу их.

Элли покачала головой.

– Ничего не выйдет. Они схватят меня прежде, чем я пробегу пятьдесят футов. Кроме того, я не смогу найти обратной дороги.

Макс замолчал, сознавая в душе, что она права. Главный кентавр оглядел их с выражением легкого удивления, затем обменялся характерным ревом с их похитителем. Со стороны было ясно видно, что по их делу принимается какое-то решение. Макс приготовил нож. Он не имел четкого плана действий, но твердо решил, что ни один кентавр не должен приблизиться к ним с электрическим существом в руках. Без борьбы он не сдастся.

Вскоре решение было принято. Обмотав привязь вокруг их лодыжек, кентавр потянул людей за собой. Спустя пятнадцать минут они вновь оказались на своей поляне. После ухода кентавра Элли облегченно вздохнула.

– Макс, это здорово, что мы вернулись сюда, как ни странно это звучит.

– Я знаю.

Монотонность их последующего времяпровождения характеризовалась лишь только угасанием надежд и все более охватывающим их отчаянием. Обращались с ними достаточно мягко; они были просто домашними животными-их кормили, поили и в большинстве случаев не обращали на них никакого внимания. Раз в день им приносили воду и довольно много местных фруктов. После первой ночи им ни разу не предоставляли роскоши «искусственного» освещения, и ни одно пугало не висело над поляной. Но и убежать не давали связывающие их «веревки». Разве что только перегрызть себе ногу...

Два или три дня они со все возрастающей тревогой обсуждали возможность своего спасения, но вскоре оставили эти бесплодные разговоры, лишь увеличивавшие их отчаяние. Теперь Элли почти не улыбалась и вконец оставила шутливую манеру разговора; казалось, что до нее, наконец, дошло, что она, Элдрет Кобурн, единственная дочь богатого и почти всемогущего посла, стала домашним животным у монстров, самым подходящим местом для которых был зоопарк.

Макс рассматривал это более философски. Никогда не имея многого, хотя это и не радовало его, он держал свой страх при себе. Элли рассматривала их положение, как пребывание «животных в зверинце» – большинством из посетителей были детеныши кентавров. Они, фыркая и мыча, подходили к людям и с любопытством разглядывали их.