— Оцениваю шансы как равные, — сказал Демотт. — Но она очень хорошая девочка.

— Секретарь директора, Карин Делорм, — сказал Брэди. — Я подумал, что тебе захочется с ней познакомиться. Она сказала, что была бы рада встретиться с тобой. Она-то, наверняка, знает все ночные клубы, дискотеки и прочие злачные места форта Мак-Муррей.

— Это что-то новенькое, папа, — сказала Стелла. — Ты, должно быть, имеешь в виду какой-то другой город. Я не знаю, каков этот город летом, но в середине зимы он просто вымирает. Тебе следовало нас предупредить, что это арктический город.

— Приятная фразеология. Удивительное знание географии. Полезно для пополнения образования, — сказал Брэди, ни к кому не обращаясь. — Возможно, тебе следовало бы остаться в Хьюстоне.

Стелла посмотрела на мать и сказала, насмешливо тряхнув головой в сторону отца, отчего ее светлые волосы закрыли на мгновение лицо:

— Мама, ты слышала то, что мне пришлось выслушать?

Джен улыбнулась.

— Слышала. Рано или поздно, тебе, дорогая, придется признать тот факт, что твой отец ни больше, ни меньше, как ужасный старый лицемер.

— Но он притащил нас сюда против нашей воли, отбивающихся и визжащих, а теперь.. — Ей не хватило слов, что было, само по себе, примечательно.

Насколько возможно проявление эмоций на такой румяной физиономии, лицо Брэди стало несчастным.

— Ну вот, теперь вы знаете, что вам здесь не нравится, так может вам действительно вернуться в Хьюстон? — В его голосе появились тоскливые нотки. — Там сейчас градусов семьдесят.

Повисла тишина. Брэди смотрел на Демотта, Демотт смотрел на Брэди. Джен Брэди посмотрела на них обоих.

— Что-нибудь происходит, чего я не понимаю? — сказала она. Брэди опустил глаза. Тогда она переключила свое внимание на Демотта.

— Джордж?

— Слушаю, маам?

— Джордж! — Он посмотрел на нее. — И не называй меня «маам».

— Хорошо, Джен. — Он вздохнул и начал говорить с волнением. — Босс «Брэди Энтепрайзиз» не только ужасный старый лицемер, но и ужасный старый трус. Он хочет, на самом деле, чтобы вы, как было принято говорить в вестернах, убрались из города.

— Почему? Что мы натворили?

Демотт взглянул на Маккензи в расчете на помощь, и тот сказал:

— Вы ничем не провинились. Это он сам натворил, вернее, собирается. — Маккензи покачал головой и посмотрел на Демотта. — Это нелегко объяснить.

— Мы решили по ходу действий играть в открытую, заставить их обнаружить себя. У нас с Доном есть предчувствие, что их реакция будет направлена против «Брэди Энтепрайзиз», в целом, и против самого босса, в частности. Реакция может быть самой жестокой — для этих людей не существует правил, кроме их собственных. Мы не думаем, что они направят удар непосредственно на Джима. Хорошо известно, что его невозможно запугать, но не менее хорошо известно, как он привязан к своей семье. Они могут думать, что, похитив тебя или Стеллу, или вас обеих, смогут заставить его отступить, — объяснил Демотт.

Джен взяла Стеллу за руку.

— Это какая-то нелепость, — сказала она. — Драма. Такого больше не случается. Дон, я прошу тебя… — Она взглянула с волнением на дочь, слегка сжала ей руку и отпустила.

Маккензи был мрачен.

— Не проси меня Джен. Когда они оттяпают тебе палец с обручальным кольцом, ты не будешь больше говорить, что такого теперь не случается. — Она выглядела шокированной.