– Сон, всего лишь сон… Но сны бывают скучные, бывают интересные…

Странник собирался обсудить эту любопытную мысль, но тут из‑за угла террасы долетели раздраженные голоса и лязг оружия. Кажется, у ворот бранились, и перебранка эта становилась все резче и грубее. Внезапно раздались быстрые шаги, по воздуху проплыл огонек масляной лампы, и взъерошенный Джеф поднялся по ступеням.

– Беда, хозяин! Боюсь, нас выследили! У ворот целая зикла Стражей Порядка, а остальные черноперые, похоже, обложили дом и сад со всех сторон! Думаю, его ищут, – Джефайа кивнул на старика.

– Долго же они ждали, – спокойно заметил Блейд.

– Так я ведь говорю – обложили дом и сад, мышь не проскользнет! Видно, шпик тащился за нами от самой верфи, потом сбегал доложил…

Странник усмехнулся. Острый глаз у этого шпика, коль сумел заметить чтото необычное во внешности старого силангута! Или грозный Гинна Пал проверяет своего подчиненного так, для порядка? Ну, в любом случае крючконосый просчитался!

– Оставь мне лампу, – велел он слуге, – и быстро к воротам. Приведи Стражей сюда и не препятствуй, если захотят осмотреть всю усадьбу. Пусть ищут, где захотят, хоть в собачнике, хоть под кроватью госпожи Энны.

– А как же… – начал Джеф, все еще косясь на силангута, сидевшего в спокойной расслабленной позе. Вдруг он замолчал и побледнел.

Блейд, не обращая на него внимания, произнес, обращаясь к старцу:

– Я буду молить богов, чтобы твой путь был благополучен, почтенный Хирам. И если боги окажут милость, твои старые глаза увидят еще много чудес. Ты готов?

– Да, мой владыка, – спокойно сказал Хирам Тан, поклонился и исчез. Следом Блейд отправил его чашу; теперь на ковре перед ним стояли только кувшин, лампа, поднос с нетронутыми фруктами и один‑единственный серебряный сосуд.

– Ну, чего ты ждешь? Иди! Не то альбаги у ворот передерутся со Стражами! – он махнул рукой Джефу, и тот, словно очнувшись, помчался вдоль террасы во двор, утихомиривать скандалистов.

Странник неторопливо отпил вина. Поджидая Стражей – пусть ищут затем какого‑то жалкого воришку, чудом пролезшего на виллу спарпета! – он мысленно повторял Первое Наставление, песнь о тайной дороге, начинавшейся у трех пирамид. Теперь он ощущал себя настоящим бартамцем – и даже более того! Ведь бартамцы ничего не ведали о западной половине пути, а силангуты – о восточной, тогда как он знал все! Знал настоящий путь до озера Фар'лон и мог сочинять нечто столь же правдоподобное для второй половины… Кто это проверит, когда кантийская армия окажется рядом с гигантской лужей грязи, на опаленном солнцем плоскогорье, с иссякшими запасами воды?

Блейд замурлыкал, напевая монотонный мотив, и слова Второго Наставления начали сами собой складываться у него в голове.

Глава 9

Длинные пологие валы Сир‑да, Моря Восхода, покачивали галеру, словно младенческую колыбель, прикрытую темным бархатным пологом с золотистыми искорками звезд. Качался корабль, качались люди, набитые в трюмы и кубрики, заполнявшие гребные палубы, – светловолосые рослые альбаги, рыжие крепыши финареоты, смуглые ситалла, чернобородые кланибойны, даже во сне обнимавшие свои длинные луки. Качался корабль, укачивал воинов, мореходов и лошадей, спящих гребцов и бессонную марсовую команду, рулевых и навигаторов, славного кормчего Санкрайю и доблестного спарпета, повелителя всех моряков и солдат, что дремали или бодрствовали сейчас на борту «Урагана».

Ричард Блейд заворочался на своей узкой койке, попробовал вытянуть ноги, ударив ступнями в переборку, сбросил прикрывавший его легкий плащ. Ему снилась женщина; неясный расплывчатый образ, полузнакомый, почти угадываемый, и все же ускользавший из памяти.