Светоч цепенеет и качает головой.

— Нет. Это невозможно. Ты просишь слишком многого.

Холодно улыбаюсь, не отводя взгляда.

— Ты не поняла. Я не спрашиваю твоего мнения и не предлагаю выбор. Я сообщаю тебе, как всё будет. Я назову цели — и они умрут. Это не обсуждается.

В моём голосе звенит сталь, и Алита замирает, как хищник перед прыжком. В её глазах вспыхивает холодное недовольство, но она быстро прячет эмоции за маской безразличия.

— И кто же эти цели? — спрашивает она ровным тоном. — Какой именно клан? Орден Гипериона? Разомкнутый Круг? Янтарные Крылья? На кого ты хочешь нас натравить?

Качаю головой.

— Нет. Это не клан. И ни одна из ключевых фракций. Ни Симмахия, ни Триумвират, ни Единение меня не интересуют. Ты узнаешь своих противников, когда придёт час. Не раньше. Даже у стен есть уши.

Светоч долго молчит, и я вижу, как на её скулах играют желваки.

— С тобой сложно договариваться, Егерь, — наконец произносит она с горечью. — Но ты не оставляешь мне выбора. Я согласна на твои условия.

Удовлетворённо киваю.

— И безусловно мы зафиксируем эту договорённость контрактом через Сопряжение, — добавляю буднично. — Ты же не хочешь, чтобы я сдал тебя Фэнрику. А я не хочу, чтобы в этой очаровательной, но склонной к предательству головке появились вдруг какие-то ненужные, опасные идеи. Не так ли?

Мой тон остаётся ровным, но угроза в нём ясна, как день. Алита отвечает мне тяжёлым, испепеляющим взглядом.

У неё нет выбора. Скульптор устранил многих её врагов и соперников, но так и не смог выполнить то, ради чего она укрепляла с ним отношения. По какой-то причине Фэнрик оказался ему не по зубам.

Обдумав все варианты, она произносит:

— Так же как мы зафиксируем, что ты унесёшь с собой нашу договорённость в могилу и не раскроешь её никому, включая членов твоего клана.

— Само собой.

Что ж, похоже, сделка почти заключена. Осталось уладить формальности и можно приступать.

— Ты уверен, что справишься с ним? — тем временем, задаёт вопрос собеседница. — У него хватает врагов и без меня.

— А медведи срут в лесу?

По её лицу вижу, что ответ на этот вопрос относится для неё к рубрике «Великие загадки мироздания». Поэтому поясняю:

— Да.

— На тебя никто не должен выйти. И уж тем более, на меня. Твоя Анонимность достигла ступени S?

— А какое это имеет значение? А-а, она скроет личность убийцы в системных сообщениях, верно?

— Верно, — соглашается Светоч. — Если у тебя нет иных классовых способностей, самый простой способ избежать раскрытия своей личности — это Анонимность. Увы, ей, в отличие от иных умений лазутчиков, диверсантов и убийц, требуется последняя ступень.

— Расскажи мне всё, что ты знаешь о его умениях и средствах защиты.

И она рассказывает.

Попрощавшись, покидаю ресторан, и в голове уже прокручиваются варианты, как половчее подобраться к Владыке Фэнрику и отправить его гореть в адском пламени.

Уже через час я навещаю бронника, которого мне рекомендовал Арикант. Мне даже внутрь лавки удаётся попасть далеко не сразу, а уж сама беседа выходит и вовсе непростой. С первого взгляда становится ясно, почему он носит такой позывной.

— А, так ты тот самый паренёк, который уделал Эльмодара на Полигоне? — после долгих расшаркиваний и препирательств произносит Импрель «Правдоруб». — Ха! Знатно ты его отделал, ничего не скажу.

Приподнимаю бровь. В чём-то снеговик был прав. Моя слава начинает опережать меня.

— Ты знал Эльмодара? — спрашиваю как бы между прочим.