– В Киллару?

– Так называется наша овцеводческая ферма в Новом Южном Уэльсе. Она много поколений принадлежала нашей семье. Мне хотелось бы, чтобы вы ее увидели. – Ее глаза потеплели. – Там так красиво.

– Красивее, чем в Арнемленде или на порогах Франклина? – улыбнулся Галлахер.

– Нет, просто Киллару – это совсем другое. Там наш дом, – просто сказала Мэнди. – А где ваш дом?

Взгляд Галлахера сразу стал отсутствующим.

– Я родился в Перте, – с неохотой сказал он и направился к холодильнику. – Я принесу вам ватрушку.

С тем же успехом он мог вывесить надпись: «Вход воспрещен», печально подумала Мэнди. Однако жаловаться на это не приходилось. Они и так за короткое время стали гораздо ближе, чем она могла бы мечтать. Отношение к ней Романа изменилось так резко, что Мэнди даже почувствовала легкое беспокойство. Что вызвало эту внезапную перемену? Кажется, что то было в его лице. Мэнди старалась не думать об этом. Возможно, ей просто показалось. Нужно перестать беспокоиться и наслаждаться тем, что есть.

– Отрежьте кусочек и себе. Я не люблю есть одна. Я вообще не люблю делать что либо одна.

– Да? Я мог бы об этом догадаться. – Он вытащил ватрушку из холодильника. – Не беспокойтесь. Я не оставлю вас одну.

– За тобой вчера кто то следил.

Мэнди оторвала взгляд от схемы месторождения, которая лежала перед ней на земле, и изумленно посмотрела на Джакто.

– Кто?

– Не знаю. Я нашел возле камедного дерева следы и четыре окурка. – Он кивнул в сторону дерева со светлой корой, находившегося от них в нескольких сотнях метров. – Он был там очень долго. Сначала стоял, потом сидел на корточках.

– А ты… – Мэнди не договорила, глупый вопрос. Конечно, он уверен в том, что говорит. Джакто опытный следопыт. – Кто нибудь с киностудии?

Он пожал плечами.

– А откуда еще? Не беспокойся. Я сегодня выясню, кто это, и мы будем настороже.

– Нет! – резко возразила Мэнди. Конечно, Джакто прекрасно владеет бумерангом и охотничьим ножом, но он уже стар. – Наверно, это кто то чересчур любопытный, который захотел увидеть, чем мы тут занимаемся.

Не говоря ни слова, Джакто скептически посмотрел на нее. Он хорошо знал, насколько будоражит некоторых людей перспектива найти опалы. За многие годы на этом самом месте произошло не одно убийство, и вряд ли теперь что то изменилось. Годы идут, а человеческая натура остается прежней.

Усталым жестом Мэнди пригладила волосы.

– Господи, месторождение уже давно выработано. Неужели кто то думает, что я могу здесь что то открыть?

– Ты работаешь очень упорно. Вполне резонно, что кто то подозревает, что это неспроста. – Джакто слабо улыбнулся. – К тому же ты знаешь, сколько прекрасных опалов было найдено на якобы выработанных месторождениях.

– «Брось шляпу через плечо и копай там, куда она упадет», – процитировала Мэнди. – Знаешь, когда я нахожусь в штольне, меня так и тянет поискать свое собственное «Черное Пламя». Но, к несчастью, опалы весом в сорок пять карат находят не каждый день и даже не каждое столетие. – Она снова вернулась к схеме. – Осталось только две штольни. Вот эту я пройду еще до конца недели.

Мэнди устало потерла затылок, помолчала.

– Знаешь, в этой штольне я нашла рисунки на стенах. Довольно простенькие рисунки – изображения птиц и деревьев. Похожи на те, что твои предки рисовали в пещерах Какаду. От некоторых остались лишь фрагменты – там, где шахтеры искали опалы.

Эти рисунки – наверняка работа Чарли.