В действительности же гувернёр, которого Елена Леонидовна выписала из Москвы, потомок осевшего в России вояки наполеоновской армии, имел неосторожность повздорить по дороге с неким поручиком, коим был ранен на дуэли и посему пребывал в захолустной больнице города Ярцево с простреленным правым плечом. Увы, в городе он никого не знал, да и кошелёк его был пуст, поэтому приходилось довольствоваться общей палатой, несвежим постельным бельём и жидкой кашей.

В доме Горюновых об этом прискорбном обстоятельстве ничего не ведали и, разумеется, приняли прибывшего Сергея Шеффера, теперь уже Сержа, за того самого француза-гувернёра, даже не спросив у него рекомендательного письма.

Серж услышал лёгкие шаги за дверью: кто бы это мог быть? В его комнату вошла Елена Леонидовна, облаченная в прозрачный пеньюар. В бледно-сиреневом свете луны женщина казалась существом потустороннего мира. Молодой человек растерялся, не в состоянии вымолвить ни слова.

«Существо» в облике хозяйки приблизилось к постели и скинуло с себя лёгкие прозрачные одежды, которые бесшумно упали на пол. Перешагнув через них, оно, тряхнув длинными волосами, рассыпавшимися словно шелковые нити, приложило палец к губам, что, по всей видимости, означало: не надо лишнего шума… И, распахнув одеяло, легло рядом.

Серж очнулся. Всё произошло слишком быстро и неожиданно, он почувствовал рядом с собой тепло женского тела, понимая, что сие существо появилось отнюдь не из потустороннего мира, а создано из плоти и крови и имя ему: Елена Леонидовна.

Женщина обняла молодого человека, её шелковистые длинные волосы, благоухавшие жасмином, накрыли его словно волной, и он полностью отдался плотскому наслаждению.

Гувернёр очнулся утром, через распахнутые ставни ярко светило солнце, его лучи поникавшие сквозь прозрачные шторы причудливой формы, рассеивались по полу, образуя множество маленьких солнечных зайчиков. Он попытался собраться с мыслями, не вполне отдавая себе отчёт: что же на самом деле произошло ночью? Его подушка и одеяло всё ещё хранили нежный аромат жасмина, оставленный ночной посетительницей. Серж сел на постели: «Господи! Мистика какая-то… В этом доме и с ума можно сойти, причём легко…»

В дверь постучали.

– Войдите… – вяло, чуть слышно сказал гувернёр, но, видимо, достаточно внятно для того, чтобы его услышали за дверью.

Дверь распахнулась, на пороге появилась миловидная горничная средних лет в форменном зелёном платье:

– Доброе утро, сударь, – она вкатила в комнату двухъярусный сервировочный столик. На нижнем ярусе стоял кувшин с водой и чаша для умывания, на верхнем – завтрак.

Серж почувствовал себя неловко. Он спал обнажённым и от смущения натянул одеяло почти до подбородка. Горничная улыбнулась, слегла поклонилась и ушла, оставив молодого человека в смятении чувств. Почти сразу же он ощутил острый голод – ночь выдалась бурной, неуёмный любовный пыл хозяйки потребовал от него огромных физических затрат.

Молодой человек встал, накинул стёганый халат, умылся, причесался, побрился и приступил к утренней трапезе. За чаем со свежевыпеченными булочками он, наконец, осознал всю сложность своего положения и безумие мероприятия, в которое он имел неосторожность ввязаться.

– Пошли в сад гулять.

Стояло начало сентября. Солнце светило, на небе не было ни облачка. Трава ещё сохраняла сочный зелёный цвет, но вот листья уже прихватила желтизна. Воздух был насыщен ароматом астр, столь любимых хозяйкой, перемежавшимся со множеством трав, потому как за господским домом и садом простирался огромный луг.

Митя бегал как заводной, постоянно дёргая воспитателя и засыпая его множеством вопросов.