– Похоже, ход мысли правильный, – поддержал доктор, накидывая суконный покров на колени девушки. – Но ломовиков в городе тысячи. Как найти нужного?

– Мы же видели, как он привез Бруню, – заявила Мура. – На дуге упряжи фамилия Чубарова, его извозный двор недалеко. И номер я запомнила.

– В дорогу, – решил доктор. – На Лиговку, милейший! – крикнул он в спину, обтянутую синим тулупом.

На извозном дворе, у сторожа, они легко выяснили фамилию извозчика и его местожительство. Жил он неподалеку, в низеньком деревянном домишке. Однако самого хозяина дома они не застали. В жарко натопленной комнатенке копошились трое детишек в чистенькой залатанной одежонке, рядом с ними с шитьем в руках примостилась и нестарая женщина с утомленным, поблекшим лицом, жена ломовика.

– Мы хотели поблагодарить вашего мужа, сударыня, – объяснил свой визит доктор, поднявшейся им навстречу женщине, – за помощь, которую он оказал нашей родственнице в минувшую ночь.

Доктор достал из портмоне зелененькую трехрублевую бумажку и протянул ее хозяйке. Женщина смутилась, по лицу ее скользнула тень сомнения, – видимо, не любила незаработанных денег, привыкла их считать чем-то нечистым, греховным, – но вознаграждение приняла.

– Парфен полчаса как уехал, – сообщила она, – больно уж нетерпеливый господин пожаловал. Вынь да положь. Подай ему ломовика. Рояль вывезти. Чего на ночь-то глядя? В толк не возьму.

– А что за господин? – Мура с жалостью наблюдала за бледными малышами, игравшими на полу с убогой тряпичной куклой.

– Фамилию не спросила, – ответила хозяйка, – да представительный, дерганый только. И голос сиплый. Тоже благодарил за помощь, и тоже своей родственнице. Что ж дивного, ночь тяжелая выдалась. У Невы без ломовика и не проедешь. А Парфен у меня мужик покладистый.

– А куда, куда он велел подъехать вашему мужу за роялем? – Клим Кириллович чувствовал, что услышанное проворачивается в голове, как тяжелый мельничный жернов.

– Вроде к дому Соколова, в первый двор, – ответила женщина.

– Благодарим вас, – доктор поспешно подтолкнул Муру к дверям.

Они вышли на улицу и уселись в коляску.

– Я знаю этот дом, – сказал доктор, – это здесь же, на Лиговке, дом Дормидонта Соколова, известного архитектора. Поехали, может быть, успеем.

Он и сам не заметил, как поддался азарту преследования. Они вывернули по Чубарову переулку на Лиговку и направили извозчика по четной стороне. Дом Соколова был ярко освещен, но никакого движения возле него не наблюдалось. Парадные двери наглухо заперты, прикрыты и ворота во двор.

Миновав дом, доктор велел извозчику развернуться и двигаться вдоль нечетной стороны. На их счастье из-под арки соседнего с соколовским дома появился дворник в белом фартуке и картузе.

– Эй, любезный, – окликнул доктор, – не видел ли ты здесь ломового с роялем? Совсем недавно?

Дворник, прищурившись, оглядел седоков и отрицательно покачал головой.

– Роялев не было. А ломовой проезжал. Только уехал на нем господин Амантов.

– Его-то мы и ищем, – ответил доктор. – Я доктор. В такую погоду разъезжает по холоду. И так голоса нет, сорвал. Или уже поправился?

– Никак нет, барин, – охотно ответил разговорчивый дворник, – сипит. И меня ругал, что высунул нос. Да ваш цирковой уж прибегал, спрашивал. Я понимаю, как в цирке без коверного.