|
Но она все равно выла до вечера: «Это из-за нее…» Вот отец и сказал: «Написано — вермишель быстрого приготовления. А на самом деле — вермишель быстрого реагирования»… — Ага, есть такие военные части, — серьезно уточнил мальчик. А девочка добавила: — Наш Бумсель так не реагирует. Лопает и миску вылизывает до полной медицинской чистоты… — Я тоже, — признался я (ребятишки мне нравились). — Если дома нет готовой еды, завариваю и лопаю сразу две порции. И вылизываю… — И мы… — сказал мальчик опять сипловато. — Если едим вместе с Бумселем. Когда ее много. Она нам нравится… — Потому что называется так же, как мы… — Это как? — не понял я. — Вы кто? Десантный спецбатальон? — Да не-е… — стеснительно сказал мальчишка и пошевелил пальцами в сандалиях. — Там на пакете имена написаны… Девочка объяснила понятнее: — На упаковке два поваренка и подпись: «Александра и Софья». Как мы. Я — Софья, а он… ну, конечно, не Александра, а мужского рода, но все равно похоже, Александр… Я вспомнил: действительно, все это было на пакетах с вермишелью, которые я и мама покупали иногда в магазине «Тамара». — А у вас тут где магазин? — Недалеко, — почему-то заторопились они (Александр — сипло, Софья — звонко). — На Библиотечной улице… Круглосуточная продажа… Там всякие продукты… — По пути, — сказал я. — Ладно, пошли… Было не совсем по пути, но мне почему-то не хотелось расставаться с эти ребятишками так сразу. Александр — он был непонятно какой, а Софья… в ней чудилась деловитая такая ласковость. Вроде, как у Рины Ромашкиной из поселка Колёса (только Рина — большая; и где она теперь…) Мне даже подумалось: «Вот была ба наша Лерка такая». — Пойдем! — обрадовались оба. Александр даже попытался взять меня за руку, но тут же застеснялся и отскочил. Мы перешли по мосту в сторону Крупской, свернули вдоль лога, затем направо, в Библиотечную. И… остановились. Всю улицу, от забора до забора, заливала широченная лужа. Ночные ливни постарались! Асфальтовые тротуарчики прятались под водой. Лишь прошлогодний репейник нахально торчал над синей поверхностью. — Вот это да, — шумно прошептала Софья. — Тихий океан… Александр тряхнул ногами, скинул босоножки. Одну за другой перебросил их через лужу (было метров семь). Подступил к Софье: — Давай перетащу… — Пуп развяжется, — вздохнула та. — Ну и ладно. Мой ведь пуп, не твой… Я сдернул кроссовки и носки, протянул Александру: — Возьми, перенесешь. А я — Софью. Оба не спорили. Софья оказалась не тяжелая, вроде Лерки. И так же, как та при переправах через ручьи и лужи, ухватила меня за шею. Будто я таскал ее много раз. Глубина была по щиколотку, а кое-где и выше. Я ступал осторожно. Александр с напряженным лицом ждал «на том берегу». |
