— Ну что сказать. — Андрей посмотрел на одну свою ладонь, потом так же внимательно попытался что-то высмотреть на другой. — Безрадостно.

 — Ругается? Корит? Спит отдельно?

 — Молчит.

 — И ты, помнится, молчал не меньше года.

 — Но я никому со своим молчанием не навязывался.

 — А она?

 — Тоже не навязывается, но я-то рядом, живой пока еще человек.

 — Послушай, Андрей... Но ведь с ней произошло нечто такое, что не так давно случилось и в твоей жизни... Проникнись.

 — А я что? Я — ничего. Вы спросили — я ответил. У нас все отлично, Павел Николаевич. Надя — прекрасный человек. Мы во всем находим общий язык. Мы вместе едим, гуляем, спим... Но все это — безрадостно.

 — Ты еще не на пределе?

 — Еще нет. Пока.

 — Это прекрасно! — подвел итог Пафнутьев. — Это просто здорово! По-моему, лучше и не бывает.

 — Уж не хотите ли вы сказать, что и вы где-то рядом с пределом? Уж не на пределе ли вы, Павел Николаевич? — улыбнулся Андрей.

 — Еще нет. Пока.

 — Да? — Андрей долгим взглядом посмотрел на Пафнутьева, склонил голову, озадаченно выпятил губу. — Надо же... Если я правильно понял, Павел Николаевич...

 — Ты все понял правильно. Разминку заканчиваем. Есть такой человек... Иван Иванович Сысцов.

 — Тот самый?

 — Да.

 — Жив еще?

 — Да, я помню, ты собирался с ним разобраться...

 — Я и сейчас не против.

 — Не надо. Я против. И потом... Нет его вины перед тобой. Это я знаю точно.

 — Но вы сами говорили, что если бы не он, то Света, может быть...

 — Нет его вины перед тобой. Переверни страницу и живи дальше. Другого варианта не существует.

 — Думаете...

 — Андрей... Мы можем поговорить о деле?

 — Виноват, Павел Николаевич. Вы сами меня раскрутили.

 — Виноват, — склонил голову Пафнутьев. — Итак, Сысцов. Иван Иванович. Владелец заводов, газет, пароходов. Условно, конечно. На него наехали. Очень круто.

 — Жалуется?

 — Не то что жалуется, но слегка паникует... Ты уже, слава Богу, не водитель, твои обязанности шире и значительнее. Что нужно... Незаметно, неназойливо... Побудь денек возле его конторы и запиши все номера машин, которые будут подъезжать. А потом сходи к ребятам из автоинспекции и уточни, кому эти машины принадлежат. Подъедет какая-нибудь машина два раза — запиши, три раза — тоже отметь. Особое внимание обрати на те машины, которые вроде бы остановились в стороне, но люди приехали явно в контору Сысцова.

 — А сам он не может такой список дать?

 — В штаны наделал. И потом... Откуда ему знать, кто на какой машине приехал?

 — Тоже верно, — согласился Андрей.

 — Если он куда направится, следуешь за ним. При этом имей в виду, что, возможно, кто-то еще будет его отслеживать... Врубился? Они не должны тебя засечь.

 — Я пошел, Павел Николаевич? — Андрей поднялся.

 — Ни пуха.

 Андрей не успел открыть дверь — она распахнулась сама. На пороге стоял возбужденный Худолей, держа в руках злополучную баночку с глазом городского авторитета.

 — Что-нибудь случилось? — спросил Пафнутьев, помахав прощально Андрею, дескать, не задерживайся, с Худолеем разберусь без тебя.