— Дзынь!.. Дзынь!.. Дзынь!..

Ошарашенная публика не верила своим глазам.

— Да что же это за наковальня такая! — изумлялся один.

— Ох, да она сейчас его раздавит, — сокрушалась сердобольная кумушка.

— Дзынь!.. Дзынь!.. Дзынь!.. — Кузнецы продолжали молотить изо всех сил.

— Хватит, хватит! — закричал какой-то впечатлительный зритель.

Тысячу Уложу принялся насвистывать песенку о короле Дагобере, и мелодия отчетливо звучала между ударами о наковальню. Даже скрип помоста не заглушал свиста. Вскоре кусок железа сплющился, стал тоньше, согнулся. Еще несколько ударов, и вот уже получается… настоящая подкова!

Вот это да! Публика не жалела ни ладоней, ни глоток. Зрелище, доселе невиданное в этих краях, окончательно покорило крестьян.

Гражданин Гратлар, наглая и хитрая физиономия которого временами выражала явное беспокойство, сам подал сигнал, вызвавший новый шквал аплодисментов. Честные виноделы от души хлопали в ладоши, загрубевшие от лопат и мотыг, и аплодисменты гулким эхом отражались под церковными сводами, создавая немыслимый шум. Однако сквозь гул восторженных криков можно было, прислушавшись, различить стук колес, катившихся по стылой земле, и резкие, как хлопки петард, удары кнутов. Но зрители были слишком заняты силачом и не обратили внимания на посторонние, в сущности ничем не примечательные звуки, отчего на устах гражданина Гратлара то и дело появлялась насмешливая улыбка.

Наконец кузнецы медленно сняли наковальню, под которой спокойно дышал, улыбался и насвистывал веселый гигант. Поднявшись, он приветствовал публику, а потом оглушительно чихнул.

— Не обращайте внимания, — с усмешкой проговорил он, — наковальня хоть и легкая, зато холодная… Сами понимаете, полсотни фунтов железа в декабре — это не так горячо, как куча жареных каштанов!

Рассмеявшись этой неуклюжей шутке, все притихли, ожидая, что скажет распорядитель. По знаку хозяина труппа удалилась в ризницу, дверь в которую во время представления оставалась приоткрытой.

— Артисты пошли переодеться для следующего номера, — любезно объяснил гражданин Гратлар, оставшийся на помосте вдвоем с Тысячу Уложу. Геркулес небрежно подхватил кузнечный молот и играючи начал вращать им. Все уставились на это чудо — казалось, гигант размахивал тростинкой, так легко летала в его руках тяжеленная кувалда. Помощник снова принялся снимать нагар со свечей, и этот короткий перерыв до предела накалил любопытство публики. С молотом в руках Тысячу Уложу подошел к краю помоста и остановился возле двери в ризницу, куда только что удалился глава труппы, видимо, чтобы поторопить артистов. Наконец показался гражданин Гратлар. Выйдя на середину сцены, он с поклоном заявил:

— Граждане и гражданки, я обещал в завершение показать почтеннейшей публике банду Фэнфэна. Надеюсь, никто не будет разочарован — только что завершилось представление, которое мои артисты давали у вас на дому. Пока мы честно развлекали вас, настоящая банда Фэнфэна «очистила» (ограбила) ваши «берлоги» (дома). Четыре телеги, груженные вашим барахлом, уже уехали — коли желаете, можете побежать вдогонку. Мы отыгрались за поражение на ферме Монгон! Мы и есть банда Фэнфэна! Тысячу Уложу снесет череп первому, кто посмеет шевельнуться! Живоглот поможет ему, а я прострелю голову любому, кто осмелится подняться! Красный петух уже взялся за дело — горят четыре дома… До скорого свидания, жители Ашера!

С этими словами бандит выхватил пару пистолетов и навел на зрителей, Тысячу Уложу грозно размахивал молотом.