Пауэрскорт улыбнулся.

— Может быть, и так и так. Предположим, что между последними событиями в Банке Харрисонов и каким-то человеком или несколькими людьми в Берлине существует связь. Допустим, что Чарлз Харрисон состоит в этом тайном обществе еще с университетских времен. Он знает, что я расследую обстоятельства смерти его дяди. Ему известно, что ты мой коллега и что ты не в Лондоне. Возможно, ты в Германии. Он решает это выяснить, подсылает к нам того молодого человека, и тот узнает, что ты в Берлине. Он немедленно отправляет телеграмму: «Фицджеральд в Берлине. Вероятно, он выполняет поручение Пауэрскорта». И они тут же перестают с тобой разговаривать. Тебя заморозили, как ты сам выразился. Хорошо, что они только этим ограничились.

Пауэрскорт подумал, не собирались ли члены общества применить против Джонни Фицджеральда более жесткие меры.

— Или, — продолжал он, — все могло быть иначе. Из Берлина пришел запрос. Он был адресован Чарлзу Харрисону. У нас здесь этот странный тип, Фицджеральд. Он интересуется нашим тайным обществом. Можем ли мы ему доверять? Друг он или враг? Единомышленник или шпион?

Леди Люси снова разлила чай. Фицджеральд старался вспомнить свою последнюю встречу с человеком из тайного общества.

— К концу нашего разговора от этого парня, Мюнстер его фамилия, так и веяло холодом. Малоприятный тип. Я ему с самого начала не доверял. Но он, похоже, доверял мне еще меньше.

У Пауэрскорта онемела нога. Он встал и принялся расхаживать по комнате.

— Вопрос заключается в том, — сказал он, морщась от судороги в ноге, — кто стоит за всем этим? Что происходит? Кто заказывает выстрелы?

Он вернулся к креслу, медленно опустился в него и вновь принялся растирать ногу.

— Знай мы ответ на эти вопросы, возможно, смогли бы ответить и на все остальные.

Раздался решительный стук в дверь. Дворецкий Рис принес на подносе письмо.

— Это вам, только что пришло, сэр. Сказали — очень срочно.

Леди Люси следила за выражением лица своего мужа, пока тот читал письмо. Она увидела, что он, дочитав, вернулся к началу и перечитал все еще раз, и заметила, как он побледнел, очень сильно побледнел.

— Что — плохие новости, Фрэнсис? — спросила леди Люси.

— Что там написано? Скажи нам, — забеспокоился Джонни Фицджеральд.

— Вильямсон мертв, — тихо произнес Пауэрскорт. Он снова посмотрел на письмо. — Это тот служащий Банка Харрисонов, которому принадлежала часть акций. Последний человек, стоявший на пути к безраздельному правлению Чарлза Харрисона. Сегодня вечером он попал под поезд подземки на станции «Банк». Комиссар пишет, что человек, приставленный следить за Вильямсоном, потерял его в толпе. Смерть была мгновенной.

Пауэрскорт вспомнил свою единственную встречу с Вильямсоном, тот показался ему осторожным, чем-то обеспокоенным человеком, заботящимся о благополучии банка и его клиентов. Да, теперь ему больше не о чем беспокоиться.

— Как ужасно! — прошептала леди Люси.

— Итак, у нас четыре смерти, — подытожил Пауэрскорт. — Одна на яхте, вторая в Темзе, третья в пламени Блэкуотера, четвертая — под колесами поезда. Отныне все управление Банком Харрисонов сосредоточено в руках одного человека. Никто не может ему помешать. Он сам себе хозяин.

С приближением юбилейных торжеств в Лондон начинали стекаться люди. Уже прибыла большая часть из пятидесятитысячного отряда войск, представляющего все территории империи королевы Виктории.