Бронуин с удовлетворением отмечала, как часто теперь Стивен соглашается с ее мнением об англичанах. Шотландские крестьяне показывали им поля, сожженные англичанами. Один из шотландцев сказал, что его дочь, совсем еще девочка, была изнасилована англичанином. Стивен говорил со своим теперь уже привычным шотландским акцентом.

Ночами для них наступала пора любви. Временами, переглянувшись со своих седел, они одновременно спешивались с лошадей и расстилали свои пледы на земле. Стивену достаточно было бросить взгляд, чтобы Бронуин передалось его желание. Огонь его глаз мгновенно зажигал ее.

— Я не могу насытиться тобой, — шептал он ей.

— Но ты очень стараешься, — парировала она, подставляя себя его поцелуям.

Как-то раз в разгар любовных игр она обнаружила, что несколько человек с любопытством смотрят на них с дороги.

— Стивен!.. — прошептала Бронуин, указывая ему на людей.

— Доброе утро, — вежливо поздоровался Стивен, возвращаясь к прерванному поцелую. Бронуин вырвалась из его объятий.

— Какой бесстыжий! — взвилась было она, но умолкла, увидев огонь любви в его взгляде. — Там, наверху, несколько деревьев… — прошептала она.

Пока они скрывались от любопытных под сенью деревьев, Рэб нес караульную службу. Чем больше она узнавала Стивена, тем больше он притягивал ее. Ей нравилось, как легко, одной рукой, он поворачивал ее тело. Его красота и сила восхищали ее. Вдали от своего клана, от обязанностей вождя она чувствовала себя счастливой и свободной. Любовь их расцветала день ото дня. Теперь она желала Стивена так же страстно, как и он — ее.

Как-то раз, когда они лежали, слившись воедино, не замечая ни пронизывающего зимнего ветра, ни промерзшей земли, Бронуин спросила:

— Какая у тебя семья?

Стивен улыбнулся и с любовью оглядел ее обнаженное тело. Ему было приятно видеть ее слабой, полностью в его власти. Он поежился от порыва ветра и предложил:

— Давай оденемся и перекусим.

Он подошел к коню, достал широкую тарелку и сумку с овсяными лепешками. Бронуин развела огонь. Металлическую тарелку — их единственное приобретение за все путешествие — поставили на огонь и поджарили на ней лепешки.

— Ты не ответил мне, — напомнила Бронуин. Стивен не желал показывать, как приятно ему ее любопытство. Он внезапно ощутил, что ему не хочется, чтобы их долгий путь подошел к концу, не хочется ни с кем делить ее. Он желал быть только с ней, с Бронуин. Он долго смотрел, как играет огонь на ее волосах.

— Ты так странно смотришь на меня, Стивен.

— Я задумался, — улыбнулся он. — Ты хотела узнать о моей семье. Гевин у нас старший, потом я, потом Рейн и Майлс.

— Они похожи на тебя?

— Трудно сказать. Гевин — высокий и страшно упрямый. Он одержим мыслью о расширении владений Монтгомери и занят только этим.

— Из всех вас женат только он один?

— Ты забываешь про меня, — заметил он. — Гевин и Джудит поженились год назад.

— Как она выглядит?

— О, она прекрасна! Добра, мила, мягка в обращении. Их свела сама судьба. Гевин уделял мало внимания женщинам, и у него с ними всегда были проблемы.

— Как приятно, что есть хоть один из вас, кто не слишком много внимания уделяет женщинам.

Стивен пропустил мимо ушей эту колкость. Он предавался воспоминаниям:

— ..Рейн. Он очень похож на отца. Или, например, на Тэма, такой же увалень. Рейн… я не знаю, как объяснить это… но он очень хороший. Внутренне хороший и очень справедливый. Он просто не выносит несправедливости.