Да и сама я надеюсь, хоть что-то из себя представляю. Ловка, умна, изобретательна и чертовски хороша собой. Благодаря урокам Агнии умею скакать на лошади – пусть не так, как прирожденные амазонки, но все же лучше многих, которые держатся в седле подобно мешку с навозом. Гретхен научила меня фехтовать на мечах и шпагах, а Змей – стрелять из пистолета и автомата. И пусть я владею оружием не так хорошо, как настоящие воины, но от «маленькой девочки» не ожидают и того, а посему однажды какой-нибудь нехороший дядя может получить для себя весьма неприятный сюрприз.

А у этой Ирки единственное достоинство, что ее папа настоящий князь, а сама в жизни отродясь ничего не делала, лошадь видела только издали, и если рядом нет оберегающих ее мамок и нянек, то любой встречный и поперечный может обидеть «кровиночку» и «ребеночка». А мамок и нянек тут нет, наш Серегин просто не разрешил им приехать, поэтому Анна Сергеевна попросила нас взять над старшими девочками шефство и поучить их уму-разуму. А нас обидеть нельзя, мы с Митькой и Увом сами кого хочешь обидим, поэтому княжну Ирину и доверили нашей компании – оберегать, развлекать, обучать и воспитывать. Анна Сергеевна рассчитывает таким образом направить ее на истинный путь, превратив в уверенную в себе самостоятельную девицу вроде меня.

Пока у нас получается не очень хорошо, и Ирка от нашего общества все больше недовольно куксится. То ей солнышко голову напечет, то она ножку собьет, то она устанет гулять. Подумаешь, какая неженка! Хорошо, что хоть с лошади пока не падала, а то было бы нам с Митькой и Увом на орехи. Но все у нее еще впереди, и надеюсь, что при нашем суровом воспитании человек из Ирки получится настоящий, дайте только срок, чтобы с нее, как со змеи, слезла старая шкура (ну, это я образно так выражаюсь) и забылись бы домашние пирожки. Я уже познакомила ее с юными амазонскими оторвами, и они научат эту Ирину таким фокусам, что папа-князь будет хвататься за голову и падать со стула. А так-то эти амазонки вполне культурные и воспитанные существа. Не отличницы, конечно, (иначе бы их здесь просто не было), но хотя бы твердые троечницы, потому что полных дебилок, не способных заучить наизусть тысячу строк из Илиады, Серегин бы не стал брать в свой кадровый резерв.

Или папа Иры не будет ни за что хвататься, и на стуле усидит, потому что дочери у него – что-то вроде бесплатного приложения, что и утопить нельзя, и кормить жалко, а единственного сына недавно убили эти отморозки – монголы злобного Батыя, и теперь старый дурак, позабыв про дочерей, буквально молится на своего годовалого внука. Ирка с обидой говорит, что если она даже будет разгуливать по терему голой, как делают это некоторые наши амазонки и лилитки, отец едва ли соизволит это заметить, как и мать. Разве что строгая, как гестаповец Мюллер, бабка Груня прикажет всыпать взбеленившейся внучке березовых розог по первое число. Да уж, по всему выходит, что бедолага эта Ирка, даром что княжна… Я думаю, уж лучше быть официальной сиротой, чем вот так существовать при живых родителях, которым пофиг и они тебя даже и в упор не видят.

А вот самую старшую из четырех сестер, Фроську, научить уже ничему нельзя, и изменить что-то в ее судьбе тоже невозможно. Просто уже поздно этим заниматься. Девке шестнадцать годков – здоровая такая кобыла, с сиськами и всем прочим, и при этом она едва умеет читать по слогам, а писать… Я по сравнению с ней себя прямо профессором чувствую… И радуюсь, что в школе старалась хорошо учиться.