|
Он увозил их сам, в такси. – А его адреса вы не знали? – Я не знал даже его фамилии. Он просил называть его мосье Шарлем. Так все его и звали, не только мы с женой, но и наши продавцы. О, это был ценитель, истинный ценитель. Я никогда не мог понять, почему он не показывает своих канареек на конкурсах. Некоторые из них отлично пели и могли бы завоевать не один приз, уверяю вас, это были бы первые призы… – Как, по вашему, он был человеком богатым? – Богатым? Нет, мосье… Обеспеченным… В нем не было заметно скупости, но счет деньгам он знал… – В общем, человек вполне положительный? – Превосходный человек, и клиент, каких у меня не много… – Он никогда не приходил к вам еще с кем нибудь? – Никогда… – Благодарю вас, мосье Жюсьом… Но мосье Жюсьом не уходил. – Есть одно обстоятельство, которое меня занимает и несколько даже беспокоит… Если верить газетам, то в квартире на улице Де Дам нет никаких птиц. Если бы канарейки, которых он покупал у меня, находились там, об этом, разумеется, не преминули бы написать, не правда ли? Их было у него никак не меньше двух сотен, а ведь это не каждый день… – Иначе говоря, вы опасаетесь, что они… – …Да, находятся в таком месте, где теперь, когда нет мосье Шарля, о них некому позаботиться… – Хорошо, мосье Жюсьом, я обещаю: если нам удастся разыскать их, мы вас об этом тотчас поставим в известность, и вы сможете позаботиться о них должным образом, если, конечно, не будет поздно. – Благодарю вас… Это, главным образом, моя жена тревожится… – До свидания, мосье Жюсьом… Дверь закрылась. – Ну с, дружище Люка, что ты обо всем этом думаешь? Заключения экспертов получил? – Только что принесли… Прежде всего заключение судебно медицинского эксперта. Из объяснений доктора Поля следовало, что смерть Трамбле была делом чистой случайности. Сорок строк медицинских терминов и рассуждений, в которых комиссар ничего не смыслил. – Алло, доктор Поль?.. Не будете ли вы любезны объяснить мне, что вы хотели сказать в своем заключении? – Что, собственно, пуля не должна была проникнуть в грудную клетку убитого, потому что обладала для этого недостаточной пробивной силой, и что, не угоди она каким то чудом в тонкую мышечную ткань между ребрами, она никогда не достигла бы сердца и не могла бы причинить ранения, опасного для жизни. Ему просто не повезло, вот и все! – заключил доктор Поль. – Нужен был известный угол прицела… И чтобы он сидел именно в такой позе… – Вы полагаете, что убийца учел все это, когда целился? – Я полагаю, что убийца – болван… Болван, который, быть может, стреляет и не совсем уж плохо, раз он сумел застрелить вашего Трамбле, но который никогда не сумел бы прицелиться так, чтобы пуля попала именно в сердце… По моему, он вообще слабо разбирается в огнестрельном оружии… Это подтвердил также и Гастин Ренетт, эксперт по оружию. Согласно его заключению, пуля была от пневматического ружья, какими пользуются в ярмарочных тирах, свинцовая, трехмиллиметровая. Любопытная деталь: убийца тщательно отточил пулю, чтобы сделать ее более острой. Когда Мегрэ обратился за разъяснениями, эксперт ответил: – Да нет, ее убойная сила от этого нисколько не увеличилась. Наоборот. Проникая в тело, закругленная пуля причиняет больше вреда, чем остроконечная. Человек, сделавший это, несомненно, воображал, будто он придумал что то очень умное, в действительности же он в огнестрельном оружии ничего не смыслит. |
