— Дайте! — требует он. — Дай мне это, мама. Дай мне это, пап.

Женщина прикрывает рот рукой и отвора­чивается в тщетной попытке сдержать слезы, ручьем льющиеся из глаз.

— Тайлер? — спрашивает мужчина. — Тайлер, это ты?

Сайрес впервые в жизни слышит имя не­прошеного гостя. Тайлер. Вот как. Значит, я Сайрес и одновременно Тайлер. Я Сай-Тай.

— Быстрее! — понукает их Сай-Тай. — Дайте это мне. Очень нужно!

— Что, Тайлер? — спрашивает женщина сквозь слезы. — Что ты хочешь, чтобы мы тебе дали?

Сай-Тай пытается объяснить, но никак не может подобрать нужное слово. Он даже раз­глядеть вожделенный предмет толком не мо­жет. Это тот самый тяжелый острый предмет. Оружие, возможно. Но образ остается нечет­ким. Зато он, кажется, начинает понимать, что этим предметом делают, и решает разыграть пантомиму: нагибается вперед и ставит одну руку впереди другой.

Он как бы держит перед собой какой-то длинный предмет, приложив его конец к земле и постепенно опуская обе руки. Неожиданно Сай осознает, что парень ищет вовсе не ору­жие, а инструмент, и одновременно начинает понимать, какое именно действие пытается изобразить: он копает.

— Лопата! — произносит он с облегчением. — Мне нужна лопата.

Женщина и мужчина переглядываются. По­лицейский, стоящий рядом с ними, кивает, и мужчина говорит: — Она в сарае.

Сай-Тай бежит прямо через дом, сокращая путь, и выходит через заднюю дверь. Все уст­ремляются за ним: хозяева, полицейские, папа­ши и даже Фрай. Он безошибочно находит са­рай, вбегает внутрь, хватает лопату, которая стоит именно там, где он думал, и бросается в угол двора, где из земли торчат чахлые кусти­ки, связанные между собой с целью образовать наклонные кресты.

Этот угол двора Сай-Таю хорошо известен. Он чувствует это всем нутром. Там он хоронил погибших домашних животных. Он не знает ни их имен, ни какого именно вида они были, хотя у него есть смутное ощущение, что среди них был ирландский сеттер. Постепенно, впрочем, кое-что начинает проясняться. Все они были собаками. Одна из них погибла при встрече со стаей бродячих собак. Другая попа­ла под автобус. И только одна из них умерла своей смертью.

Ухватив лопату покрепче, он втыкает ее в землю, не попадая ни в одну из трех могил. Он никогда бы не посмел потревожить сон своих любимцев. Никогда. Сай-Тай начинает раска­пывать рыхлую землю в паре ярдов от могил.

Втыкая лопату в землю, он кряхтит от на­туги, стараясь захватить как можно больше земли за один раз. Сай спешит — комья летят в сторону практически безостановочно. Когда глубина ямы достигает уже двух футов, ло­пата натыкается на что-то твердое и, судя по звуку, пустотелое. Мальчик встает на четве­реньки и начинает выбрасывать землю из ямы руками. Очистив верхнюю часть предме­та, он хватается за имеющуюся на нем ручку и тянет изо всех сил, пока из земли не появля­ется чемоданчик — мокрый и грязный. Он кладет его на землю, отпирает замки и отки­дывает крышку.

Увидев, что внутри, Сай-Тай думает, что вот сейчас-то он и умрет, потому что мозг в прямом смысле слова свело. Он зависает, как компьютер, в котором что-то испортилось, не может ни думать, ни даже пошевелиться. По­тому что в чемодане лежит нечто настолько яркое и красивое, что лучи солнца, отража­ясь, разлетаются солнечными зайчиками по всем углам двора.