|
Ощущаете ли вы хоть какую-то ответственность за бурлящее вокруг аптечно-ориентированное общество? Дает ли вам счастье вера в то, что все мы — только беспомощные пассажиры наших тел? Правда ли, что среди врачей, как ни в одной другой профессиональной группе, свирепствует страх смерти и высокий процент самоубийств? Мне пришло в голову спросить, есть ли среди присутствующих умбрологи. Умбрологи??? Врачи, которые лечат заболевания тени, объяснил бы я: переломы тени, ее деформацию, отсутствие тени, гиперумбрию — ненормальную активность тени. Умбрологи, знаете ли. Так есть здесь умбрологи? Безумие, рассмеялись бы они. Что бы ни делало тело, тень только повторяет его движения. Такое же безумие, ответил бы я им, забывать, что наше тело тоже только следует движениям нашей веры. Так что, ни одного умбролога, только врачи? И потом я бы удалился. Вслух, однако, я ничего такого не сказал и никуда не удалился. — Вы летаете на Скаймастере? — спросила меня администратор. Я взглянул на нее: неужели врачи умеют читать мысли? — Ваш значок — пояснила она. — Это ведь Чессна Скаймастер, не так ли? — О да, конечно, — ответил я. — Немногие его замечают. — А у меня Чессна 210, —сообщила она. — Почти Скаймастер, только с одним двигателем. — Чессна, Чессна, Чессна, — вмешался другой врач. — Наверное, за этим столом я — единственный, кто летает на Пайперах. Посмотрел бы я, как кто-нибудь из вас посадит Твин Команч. — Дроссель до отказа и ручку немного на себя, — сказал я. — Это не так уж и сложно. К моему удивлению, он улыбнулся. Через минуту я взглянул на Лесли, а она в ответ невинно пожала плечами: мол, никогда не знаешь... вечеринка с танцами и разговорами о самолетах... быть может, это не так уж плохо. Так и прошел этот вечер. Мы часто танцевали. Я вспомнил, что среди врачей немало авиаторов, и в этом зале их было множество. К полуночи мы уже перезнакомились с доброй дюжиной из них, и они оказались приятными людьми. Невероятно, но я чувствовал себя дома. Что ж, у них иной взгляд на вещи, но это еще не конец света. Они делают то, чему их научили, и вовсе не навязывают людям медицину силой. По крайней мере, в небе нам всем хватает места. Аспириновый Тост не состоялся, и мне не пришлось спасаться бегством по крышам. По-моему, это была фантазия девятилетнего Дикки, затаившегося и напряженно наблюдавшего моими глазами. Платье-убийца выглядело великолепно, хотя и не вызвало падежа среди мужчин и замешательства среди женщин, каждая из которых была по-своему очаровательна. — Я узнала сегодня так много нового, —- сказала жена по дороге домой. — По пунктам, пожалуйста. Она улыбнулась. — Во-первых, как мы танцевали. В сравнении с тем, что было раньше, сегодня все просто замечательно. Мы делаем успехи, и это меня очень радует. — Меня тоже. — Во-вторых — ты. Тебе понравилось нарядиться и пойти на бал! Притом с людьми, верящими в медицину. Я, конечно, не подала и виду, но ожидала, что ты сегодня заведешься до драки и, окруженный превосходящим противником, будешь сражаться насмерть за идею, что раз тело и душа — одно целое, то зачем же применять химию, ведь смена образа мыслей... и так далее. — Я сдержался. — Потому что многие из них летают, как и ты. Если бы они не были пилотами, ты бы счел их слугами Дьявола Фармакологии, обреченными гореть в аду. |
