|
После получаса напряженного ожидания, когда оранжевая метка покинула экран радара, Усольцев поднялся из кресла дежурного, устало улыбнулся и подмигнул Ивану. – Вот так, Заяц! Пусть канцлер сам разбирается с этими Гумилевыми, если сможет… Никто на борту «Альбатроса» не догадывался, что в тот момент Прусаков никак не мог выполнить пожелание каперанга Усольцева. После разговора с гибнувшим в атмосфере Сатурна Гумилевым канцлер с сестрой Коброй проследовал к себе и теперь лежал в убранной коврами каюте дисколета «Пилигрим», пребывая в состоянии тяжелого опьянения. Он раскинулся на смятой постели, задрав к потолку небритый подбородок, и похрапывал, причмокивая во сне обметанными губами. Левой рукой Прусаков стискивал горлышко ополовиненной бутыли марсианского кальвадоса, правой сжимал фигурку волка. Сестра Кобра, прикорнувшая в ногах канцлера, подняла голову, поправила прическу, прислушалась, щелкнула пальцами и снова прислушалась. Удостоверившись, что Прусаков никак не реагирует, она легко поднялась, провела ладонями вдоль тела, словно бы счищая с него невидимую грязь и быстро оделась в темно-синий форменный комбинезон Военно-Космических сил. Вытащив из кобуры изящный импульсатор, сестра Кобра некоторое время смотрела на канцлера, взвешивая в руке оружие. Наконец приняв решение, она убрала пистолет и взяла тяжелую ковровую подушку, расшитую золотыми павлинами. Приблизившись к Прусакову, сестра Кобра резко накрыла его голову подушкой и навалилась сверху. Канцлер всхрапнул, дернулся – бутыль кальвадоса полетела в сторону – и взмахнул руками, пытаясь убрать подушку. Тщетно. Сестра Кобра, стиснув зубы, замычала, когда Прусаков вцепился в нее, отчаянно колотя голыми ногами по сбившимся простыням. – Да умирай уже! – простонала женщина в отчаянии. – Сдохни! И вдруг наступила тишина. Тело канцлера Солнечной системы обмякло, расплылось, руки безвольно обвисли. – Конечно, – прошептала сестра Кобра, но для верности еще несколько минут продолжала давить на голову Прусакова подушкой. Когда стало окончательно ясно, что канцлер мертв, она, покачиваясь, встала, пошарила глазами по мятому белью. Обнаружив волка, сестра Кобра нагнулась и подняла фигурку. Голос, раздавшийся за спиной женщины, заставил ее вздрогнуть и стремительно обернуться. – Это было ошибкой. Предмет не работает, будучи отобранным у его владельца силой или принуждением, – произнес Наставник. – Плевать! – выдохнула сестра Кобра и ее красивое лицо исказила гримаса ненависти. – Я устала бояться и подчиняться! – Ты нарушила нашу волю, – ровно сказал Наставник. – За это ты будешь наказана. – Плевать! – ощерилась женщина. Она походила теперь на дикую кошку. – Неразумность твоего поведения меня удручает, – вздохнул Наставник. – Но я дам тебе шанс объясниться. – Этот… – сестра Кобра с плохо скрываемым презрением кивнула в сторону кровати, на которой распростерлось мертвое тело Прусакова. – Он проиграл! Его обвели вокруг пальца. Теперь Гумилевы возьмут власть… – Не возьмут, – усмехнулся Наставник. – Мы не допустим. – Я вам не верю! Вы только и можете, что подсказывать да шпионить! – сестра Кобра разошлась не на шутку. – Верить или не верить – личное дело каждого, – пожал плечами Наставник. – Однако же хочу заметить, что мы умеем много такого, чего никому из людей, включая этих ваших Гумилевых, недоступно. – Это что же, интересно? – Например, мы владеем технологиями темпоральных и пространственных переходов. Мы – властелины времени. – Чушь! – В тебе говорят эмоции. Подумай! – Хватит! – сестра Кобра оскалилась. |
