Без десяти двенадцать Валландер вошел в помещение для допросов Истадского полицейского управления и сел напротив Стига Густафсона. К этому времени он уже проинформировал прокурора Пера Окесона о задержании.

Прежде всего комиссар спросил, не хочет ли Стиг Густафсон кофе.

– Нет, – ответил тот. – Я хочу домой. И хочу знать, почему я здесь.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов, – объяснил Валландер. – И поедете вы домой или нет, будет зависеть от ваших ответов.

Начал он с самого начала. Записал анкетные данные Стига Густафсона, пометил, что второе имя у него Эмиль и что родом он из Ландскруны. Густафсон явно нервничал, на лбу выступили капли пота. Но это еще ничего не значит. Люди подсознательно боятся полиции, точно так же как боятся змей.

Приступая к собственно допросу, Валландер решил говорить прямо и посмотреть, какова будет реакция.

– Вы здесь для того, чтобы ответить на вопросы в связи с жестоким убийством, – сказал он. – Убийством Луизы Окерблум.

Густафсон оцепенел. Он что же, не рассчитывал, что труп обнаружат так скоро? – подумал Валландер. Или потрясен совершенно искренне?

– Луиза Окерблум исчезла в прошлую пятницу, – продолжал он. – Ее труп найден несколько дней назад. Вероятно, она была убита вечером в день исчезновения. Что вы можете сказать по этому поводу?

– Это та Луиза Окерблум, которую я знаю? – спросил Стиг Густафсон.

Теперь он был заметно испуган.

– Да. Та самая, с которой вы познакомились у методистов.

– Ее убили?

– Да.

– Какой кошмар!

У Валландера тотчас зародилось мучительное ощущение, что здесь что‑то не сходится, совершенно, черт побери, не сходится. Потрясенный ужас Стига Густафсона казался неподдельным. Хотя комиссар знал по опыту, что иные преступники, у которых на совести самые что ни на есть жуткие преступления, умеют весьма достоверно разыграть невинность.

Но ощущение несообразности не исчезало.

Может, они шли по изначально холодному следу?

– Я хочу знать, что вы делали в прошлую пятницу, – сказал Валландер. – Во второй половине дня.

Ответ застал его врасплох.

– Я был в полиции, – сказал Стиг Густафсон.

– В полиции?

– Да. В Мальмё. На следующий день собирался лететь в Лас‑Пальмас. И неожиданно обнаружил, что паспорт недействителен. Ну и поехал в полицию, чтобы получить новый. Паспортный стол уже закрылся, когда я пришел. Но тамошние сотрудники вошли в мое положение и не отказали. В четыре я получил новый паспорт.

В глубине души Валландер уже понял, что Стиг Густафсон не имеет отношения к убийству. Но он словно бы не желал с этим примириться. Ведь им так нужно раскрыть это загадочное преступление, и чем скорее, тем лучше. Вдобавок личные эмоции во время допроса совершенно недопустимы.

– Машину я оставил у Центрального вокзала, – добавил Стиг Густафсон. – Потом зашел в пивной бар и выпил кружечку пива.

– Кто‑нибудь сможет подтвердить, что в прошлую пятницу сразу после четырех вы были в этой пивной? – спросил Валландер.

Стиг Густафсон задумался.

– Не знаю, – в конце концов сказал он. – Я сидел один. Может, бармен запомнил меня? Но вообще‑то я редко захожу в эту пивную. Я там не завсегдатай.

– Вы долго там пробыли?

– Час, наверно. Не больше.

– То есть примерно до половины шестого? Так?

– Думаю, да. Я хотел успеть в винный магазин, пока там не закрыли.

– В какой именно?

– За универмагом «Нурдиска компаниет».