– Все это надо рассортировать, – сказал Мартинссон. – Добыть побольше материала. Насчет пальца, радиостанции, пистолета. Необходимо немедля связаться с тем адвокатом из Вернаму. В доме наверняка кто‑то был.

– Задачи распределим в конце, – сказал Валландер. – У меня лично есть только два соображения, с которыми я хочу вас ознакомить.

– С них и начнем, – кивнул Бьёрк.

– Кто мог застрелить Луизу Окерблум? Прежде всего насильник. Однако, по предварительной оценке патологоанатома, эта версия не имеет под собой почвы. Следов насилия нет, следов веревок или наручников тоже. Врагов у нее нет. А это наводит на мысль, что она стала жертвой недоразумения. Ее убили по ошибке, вместо кого‑то другого. Вторая возможность – она случайно увидела или услышала что‑то такое, чему свидетелей быть не должно.

– В эту версию вписывается и дом, – заметил Мартинссон. – Он находился неподалеку от усадьбы, которую она собиралась посмотреть. И в этом доме явно что‑то произошло. Она что‑то увидела и была убита. Петерс и Нурен съездили в ту усадьбу, которую она хотела посмотреть. Ну, которая принадлежит вдове Валлин. Оба говорят, что на тамошних дорогах очень легко заблудиться.

Валландер кивнул:

– Продолжай.

– Да в общем я уже все сказал. По какой‑то причине некто лишился пальца. Если, конечно, не при взрыве. Но это вряд ли. При таком взрыве человека разносит в пыль. А палец целехонек, если не считать, что он отрублен.

– Я мало что знаю о ЮАР, – сказал Сведберг. – Ну разве только, что это расистская страна, где господствует насилие. Швеция не поддерживает с ЮАР дипломатических отношений. И в теннис мы с ними не играем, и никаких дел не ведем. По крайней мере официально. И я, черт побери, совершенно не могу понять, почему какие‑то нити из ЮАР ведут в Швецию. Они могли бы вести куда угодно. Но не сюда.

– Может, как раз поэтому, – пробормотал Мартинссон.

Валландер тотчас зацепился за эту реплику:

– Что ты имеешь в виду?

– Да ничего. Просто мне кажется, в этом деле необходим совершенно новый подход и новая логика, иначе мы так и будем топтаться на месте.

– Целиком и полностью согласен, – вмешался Бьёрк. – Прошу всех завтра утром представить мне свои соображения в письменном виде. Посмотрим, может, если спокойно поразмыслим, что‑нибудь да получится.

Они распределили задачи. Адвоката из Вернаму Валландер взял на себя, пусть Бьёрк лучше поторопит экспертов с предварительным заключением насчет пальца.

Валландер набрал номер адвокатской конторы и попросил к телефону адвоката Хольмгрена, по срочному делу. Хольмгрен так долго не брал трубку, что Валландер уже начал терять терпение.

– Дело касается недвижимости в Сконе, которая находится под вашим управлением, – начал Валландер. – А точнее, сгоревшего дома.

– Случай совершенно необъяснимый, – сказал Хольмгрен. – Но я проверил, страховка покрывает убытки. Полиция уже выяснила, как все это произошло?

– Нет, – ответил Валландер. – Но мы работаем. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, прямо сейчас, по телефону.

– Надеюсь, это не займет много времени. Я очень занят.

– Если по телефону вам неудобно, вернамуская полиция вызовет вас в участок, – сказал Валландер, нисколько не смущаясь собственной резкости.

Адвокат секунду помедлил, потом сказал:

– Задавайте ваши вопросы. Я слушаю.

– Мы до сих пор ждем по факсу список имен и адреса наследников.