– В какой именно?

– За универмагом «Нурдиска компаниет». Название улицы не помню.

– И как, успели?

– Успел. Взял пару банок пива.

– Кто‑нибудь может подтвердить, что вы туда заходили?

Стиг Густафсон покачал головой:

– У кассира была рыжая борода. Хотя, может, у меня остались чеки. На них ведь указан день и час, верно?

Валландер кивнул:

– Дальше.

– Потом я пошел на парковку, сел в машину и поехал в супермаркет «Б&В», что возле ипподрома Егерсру. Хотел купить дорожную сумку.

– Там кто‑нибудь сможет вас опознать?

– Сумку я не купил, – сказал Стиг Густафсон. – Цены оказались очень высокие. И я решил обойтись старой. Увы.

– А потом вы что делали?

– Съел гамбургер, неподалеку от супермаркета, в «Макдоналдсе». Но там обслуживают молоденькие ребятишки. Наверняка ничего не вспомнят.

– У молодых людей часто хорошая память. – Валландер подумал о банковской кассирше, которая несколько лет назад здорово помогла дознанию.

– Я еще кое‑что вспомнил, – сказал Стиг Густафсон. – Это было в пивной.

– Что именно?

– Я спустился в уборную. И там поболтал с одним мужиком. Он жаловался, что у них там нет бумажных полотенец, руки нечем вытереть. Мужик был чуточку навеселе. Но не слишком. Сказал, что его зовут Форсгорд и что у него цветочный магазин в Хёэре.

Валландер записал:

– Это мы проверим. А теперь вернемся к «Макдоналдсу», что возле Егерсру. Вы были там, видимо, около половины седьмого.

– Пожалуй, – согласился Стиг Густафсон.

– Что вы делали потом?

– Поехал к Ниссе, и мы играли в карты.

– Кто это – Ниссе?

– Старый плотник, мы с ним плавали вместе много лет. Ниссе Стрёмгрен. Живет на Фёренингсгатан. Иногда мы играем в карты. Этой игре мы выучились на Дальнем Востоке. Очень сложная, но интересная, когда умеешь. Там нужно копить валетов.

– И как долго вы у него пробыли?

– Домой я уехал около полуночи. Поздновато, конечно, ведь наутро нужно было встать ни свет ни заря. Автобус‑то с Центрального вокзала отходит ровно в шесть. Я имею в виду автобус до Каструпа.

Валландер кивнул. У Стига Густафсона есть алиби, думал он. Конечно, если все, что он сказал, правда. И если Луизу Окерблум убили действительно в пятницу.

Но сейчас нет никаких оснований требовать ареста Стига Густафсона. Прокурор санкции не даст.

Это не он, думал Валландер. Если даже я начну давить на то, что он преследовал Луизу Окерблум, мы все равно ни к чему не придем.

– Подождите здесь. – Валландер встал и вышел из комнаты.

Собранные на совещание сотрудники уныло выслушали его информацию.

– Надо проверить его показания, – сказал Валландер. – Но честно говоря, думаю, это не он. След оказался тупиковым.

– По‑моему, ты опережаешь события, – вмешался Бьёрк. – Мы ведь не знаем точно, что она действительно умерла в пятницу во второй половине дня. Стиг Густафсон вполне мог поехать из Ломмы в Крагехольм после того, как расстался со своим приятелем‑картежником.

– Вряд ли, – сказал Валландер. – Что могло задержать там Луизу Окерблум до такого позднего часа? Не забывай, на автоответчике она сказала, что вернется домой к пяти. Мы должны исходить из этого. С ней что‑то случилось до пяти часов.

Все молчали.

Валландер огляделся:

– Мне нужно поговорить с прокурором.