Наконец всех позвали в палату Энни. Элизабет, Джессика и все остальные прошли по длинным коридорам, пахнущим дезинфекцией. Им снова вспомнилось, как здесь лежала Элизабет после жуткой, как ночной кошмар, мотоциклетной аварии.

 Девочки ожидали увидеть Джона Эдвардса, молодого доктора, который лечил Элизабет. Но встретивший их на пороге палаты врач Энни оказался старше и опытней.

 — Доктор Хэмонд, — представился он.

 — Я ее мать, — ответила миссис Уитмен. — Как она?

 Лицо доктора Хэмонда не выразило никаких эмоций.

 — Был бы счастлив ответить: все прекрасно. Однако исход пока не ясен. Мне важно знать, сколько времени девочка находилась в бессознательном состоянии до того, как была доставлена к нам.

 Рики выступил вперед.

 — Это я нашел ее, доктор. Но я не знаю, сколько времени она пролежала. Просто не представляю.

 Миссис Уитмен, Джонни и Рики кинулись к постели, где лежала Энни. Мона сжала в ладонях холодную руку дочери. Близнецы остановились в ее ногах, глядя на неподвижное тело, распростертое перед ними. Лицо было безжизненным, лишенным всякого оттенка. Джессика почувствовала, что сейчас упадет в обморок, и ухватилась дрожащей рукой за металлическую спинку кровати. Несколько минут прошло в полном молчании. Затем Элизабет увела сестру в коридор, где они тихо уселись в небольшом холле.

 Рики выглянул из-за двери и, заметив их, снова вернулся в палату. Время тянулось медленно.

 Вдруг стерильный воздух больницы пронзил оглушительный женский вопль. Миссис Уитмен выскочила в коридор.

 — Доктор! Сестра! Кто-нибудь! Мой котенок проснулся!

 — Доктор Хэмонд, палата сорок пять, вызов. Доктор Хэмонд, палата сорок пять, вызов, — раздался скрипучий голос громкоговорителя.

 Через несколько секунд, широко шагая по коридору, врач прошел в палату Энни. Он попросил миссис Уитмен, Джонни и Рики выйти.

 Все трое вышли в холл и присоединились к близнецам.

 — Что она сказала? — спросил Рики.

 — Она простонала, но слов я не поняла, — ответила Мона Уитмен и, достав сигарету, нервно закурила.

 Когда доктор Хэмонд вышел к ним, лицо его было хмурым.

 — Да… — с тревогой произнес он. — По моим расчетам ей уже должно было стать лучше.

 — Она в сознании? — спросила миссис Уитмен.

 — Она то приходит в сознание, то снова впадает в забытье. В данный момент она без сознания.

 — Когда она поправится? — повторила миссис Уитмен.

 — Пока ничего сказать нельзя. Когда люди кончают с собой, они, как правило, не хотят возвращаться к жизни. Если помощь поспевает вовремя, как в нашем случае, у них появляется возможность вернуться. Но еще неизвестно, нужна ли им эта возможность.

 — Не понимаю, доктор. Он усадил несчастную мать на кушетку и сел рядом.

 — Миссис Уитмен, я не знаю причин, которые повлияли на вашу дочь, но воли к жизни у нее нет.

 Глава 12

 Нет воли к жизни… нет воли к жизни. Эти слова безжалостно бились в голове Джессики, когда она неслась по больничным коридорам. Она яростно толкнула входную дверь и, тяжело дыша, выскочила в парк, в прохладу раннего вечера. Стремительно промчалась по аллее, полукругом идущей от главного входа, пересекла широкую, мягкую, как плюш, лужайку. В горле стоял ком, дыхание сбилось, кровь стучала в висках.